― А отпуск в твоей работе предусмотрен? Хотя, что я спрашиваю, навряд ли тебе захочется поехать сюда.

― Ну что ты Даш, я обязательно приеду, перекладывая омлет в тарелку, говорила я. — И с тобой повидаться и заказать памятники.

Я попрыгала к барной стойке, в одной руке держа тарелку с омлетом и свежими овощами, в другой ― телефон, где на экране Дашка красила губы и спрашивала, идет ли ей сливовый оттенок помады.

— Ой, ой… — запнувшись за свой тапок прокричала я и зашаталась на месте изо всех сил стараясь удержать равновесие.

Выгнулась назад, потом резко вперед и тарелка с омлетом полетела на маленький светлый диван, а помидоры черри покатились по кухне.

Сама не знаю, как мне удалось на лету ухватиться за подлокотник дивана и не шмякнуться на пол, а еще и удержать в руке телефон.  Бог знает, сколько за него Саманта выложила денег.

— Дах, я тут, — вскарабкавшись на диван, развернула телефон экраном к себе и увидела заливающуюся смехом подругу.

— Что это было? — пропищала Дашка, вытирая слезы. — Сначала мелькнуло твое испуганно лицо, потом люстра, затем окно, твои тапки-зайчики, а потом пол, по которому покатились помидоры. — Дашка снова заливисто рассмеялась.

— Очень смешно, — на выдохе сказала я, глядя, как на светлой обивке дивана остывает мой ужин, оставляя под собой жирное пятно.

И в этот момент в квартире раздалось троекратное «дин-дон».

Едва успев выдохнуть от верхнего брейка, я бросила телефон на диван и  поскакала к двери. Ну хоть что-то я сегодня должна съесть! И если это не курьер с едой из ресторана, то я съем того, кто стоит за этой дверью.

И это был действительно не курьер, а тот, кого я явно не ожидала увидеть, понимая, что он ни за какие богатства не пожелал бы увидеть меня.

На пороге стоял Кристиан с пакетом доверху набитым продуктами. По приподнятым уголкам его красивых губ было ясно: он наслаждался моим замешательством.

— Привет… — до сих пор не додумавшись отойти с порога, проронила я.

— Можно? — низким голосом спросил он.

Я отошла в сторону и приглашающе кивнула в квартиру.

И как только он ступил за порог, случилось то, что  уже стало традицией, когда Крис и я находились в одном помещении.

Под его гигантской ногой только что лишился жизни маленький помидор и его «кровь» брызнула в стороны.

— Это еще что за хрень? — выругался Крис и, нахмурив черные брови, поднял ногу и взглянул на подошву кроссовка, в которой застряла красная кожура.

Он медленно выдохнул, сжал кулаки и впился в меня взглядом, от которого хотелось спрятаться куда-нибудь подальше и не высовываться.

 Но мне приходилось стоять, упираясь забинтованной ступней в стену, чтобы не упасть.

Не отрывая от меня взгляд, Крис оторвал кожуру от подошвы и, подойдя на неприлично близкое расстояние, поднес ее к моему лицу.

— Ты что меня поджидала? — Он уперся одной рукой в стену и навис надо ной как скала.

Мои глаза были на уровне сексуального выреза его белой футболки, я чувствовала кожей его дыхание, от древесных ноток его воды сносило крышу, а поднимающаяся широкая грудь так и притягивала освободить ее от одежды.

— Эй, мышка? — склонился он еще ниже.

Я вышла из состояния быстрого помешательства и, подняв на него взгляд, на одном дыхании рассказала, как пыталась приготовить себе ужин.

— Вот дьявол! — взорвался смехом Крис и, отойдя от меня, взял с пола пакет. — Да ты неудачница! Ты просто чокнутая неудачница, — продолжая смеяться, он вошел в кухню и, поставив на стол пакет, принялся выкладывать из него продукты.

— Поверь, если бы моя воля, то я готов продать почку, чтобы не видеть тебя. Но шеф дал приказ приготовить тебе пожрать. И мне, черт бы побрал, ничего не оставалось делать! — он с грохотом поставил на стол банку с консервированной кукурузой и оглянулся на меня. — Так что придется нам немного друг друга потерпеть. Моя прелесть, — голосом *Голлума проскрипел Крис.