— И не стыдно тебе, ты же моя невеста! А я даже разбудить тебя не могу…

Тут я сквозь сон услышала, как в мою комнату кто-то долбится.

— Вставай, а то проспишь, ни одного дня охранником не проработаешь и этим испортишь мне все мечты о моей цветущей карьере!

Я открыла глаза. Блин! Даже будильник не завела! Я вскочила и галопом помчалась в ванную комнату, сбив на пороге Гущина. На кухне меня ждала чашка горячего кофе и йогурт с бутербродом.

— Ты в следующий раз не запирайся, а то я тебя двадцать минут разбудить не мог. Думаешь, ты настолько красивая, что при виде тебя у меня мозг вырубает?

Что-то кофе невкусный…

— Не бери на себя много, — продолжал Сергей. — Я столько тел видел, что, боюсь, ни от одной с ума не сойду. А у тебя еще, прости за правду, размерчик не тот.

Нет, я аппетит совсем потеряла. Или его еще со вчерашнего обеда не было?

— Гущин, я сегодня уже не здесь ночую, — напомнила я.— Так что свои замечания по поводу моего размера оставь при себе.

— Гляди, какая обидчивая! Я ее кормлю, убираюсь, на работу собираю, а она меня избегает, запирается, как от маньяка, и даже «спасибо, любимый» не дождешься! И ничего, живу как-то!

Ну, роль обиженного ему совсем не шла. Я встала, подошла к нему и поцеловала в щечку:

— Спасибо. Ты настоящий друг.

— А вот этого не надо! Хочешь меня смертельно обидеть?

— Да что еще не так?!

Нет, это реально уже на семейную ссору похоже!

— Вика, я теперь жених и веду себя как жених.

Я почувствовала, что у меня сейчас треснет мозг, и поспешила убираться из дома, искренне радуясь, что сегодня я уже буду жить у Высоковского. Гущин побежал за мной, подал пальто и сумку:

— Ты ключи взяла? Телефон не забыла? — спрашивал он.

— А вот сейчас ты на мамашку похож.

— Я тебя тоже люблю, родная. — С этими словами он поцеловал меня в лоб. — Смотри, не поздно, и в обед мне позвони, расскажешь, как поела. Я смотрю, ты в меня так влюбилась, что аж есть при мне не можешь. Может, хоть в обед наверстаешь.

***

На работу я приехала еще раньше, чем вчера. Все потому, что Гущин меня отправил на электричку заранее. Он перепутал расписание, а может, Маша ему сказала на час раньше меня разбудить. Поэтому когда я подходила к рабочему зданию, увидела, как входит Михаил, и побежала к нему, чтобы поздороваться и узнать, не передумал ли он меня забирать к себе в дом. Я сама не поняла, как столкнулась с какой-то женщиной. Издалека она показалась мне чем-то знакомой. Женщина сказала «Ой!» и побежала. Я увидела на тротуаре шприц и подняла его. Он был наполнен жидкостью. Миша стоял и смотрел на меня:

— Это что сейчас было?

— Я не поняла… — В моей голове мысли неслись со скоростью сапсана.— Женщина… Она шла за вами со шприцем. Я ее раньше видела.

— Пойдем.

Михаил взял меня за руку, и мы пошли в кабинет охраны офиса. По дороге я вспомнила: эту женщину я раньше видела в желтом плаще, и она хотела убить Машу, причем тоже с помощью шприца. Сейчас холодно, октябрь, Миша одет. Куда же она хотела его уколоть? В руку или в шею? У него голая шея. Он до сих пор носит кожанку нараспашку и надевает кофты или футболки с длинным рукавом. Это получается, я его совершенно случайно спасла? Благодаря Гущину, который спешил отправить меня на работу…

***

Мы вошли в комнату Васильича. Там сидел парень и смотрел сонным взглядом в монитор. Высоковский сам направился к компьютеру, забрал мышь у изумленного заспанного охранника и перемотал видеозапись. На ней хорошо было видно, как Высоковский вышел из машины, его стала преследовать молодая женщина. Далее была запись с другой камеры. Я увидела себя. Я рванула к нему так резко, словно умерла бы, если б не догнала. Со стороны это смотрелось так смешно! Мне даже от стыда сделалось жарко, и я расстегнула пальто.