Листья и ветви деревьев зашелестели; время от времени стали налетать порывы ветра, и когда путники вышли из лесу, они увидели, что небо стало свинцовым, и вся его лазурь исчезла.

– Налетает шквал, побежим, как можно скорее, мастер Уильям.

Собаки бросились вперед; приласкав их, Сигрев и Юнона вышли из палаток и, увидев Реди и Уиля, пошли обрадовать миссис Сигрев приятной вестью.

Еще минута, и Уильям бросился в объятия матери.

– Я рад, что вы вернулись, Реди, – сказал Сигрев, – кажется, начинается дурная погода.

– Да, я уверен, что будет бурная ночь, – ответил Реди. – Вероятно, налетит одна из тех бурь, которые служат предвестницами дождливого времени года. Но мы пришли с хорошими вестями; кроме того, после бури, вероятно, простоит еще месяц светлой погоды, хотя по временам и будут налетать ветры. Теперь мы с вами, мастер Уиль и Юнона, постараемся унести нашу маленькую шлюпочку как можно дальше от воды. Поднимутся высокие волны и будут забегать далеко, а шлюпка нам вскоре понадобится.

Реди распилил срубленные стволы пальм на три бруса; вчетвером они вытащили лодку на отмель, поставили ее килем на эти катушки и скоро поместили высоко на берегу среди кустов, где, по мнению Реди, она была в полной безопасности от моря.

– Я собирался отправиться в шлюпке на «Великий Океан» за некоторыми вещами, – заметил Реди, – но, думаю, нам уж больше не бывать на его палубе. Слышите, как завывает ветер, как морские птицы, буревестник и фаэтоны кружатся и кричат, точно предчувствуя гибель несчастного корабля? Но пойдемте и постараемся получше укрепить наши палатки.

Подходя к палаткам, они увидели Томми, который уже давно поджидал их.

– Что с тобой? – спросил Уиль.

– Ничего, и мама здорова; я заботился обо всех.

– Я и не сомневался в этом, мастер Томми, – сказал Реди, – помогите нам, захватите из наших складов веревок и полотно; мы должны помешать дождю протекать в палатку вашей мамы. Возьмите меня за руку и пойдемте; пусть Уильям расскажет миссис Сигрев все, что мы делали.

Реди и Сигрев достали толстые полотнища парусов и стали натягивать их в виде двойной крыши. Они также укрепили полы палаток. Юнона заступом углубила канавку вокруг этих временных жилищ, чтобы вода легче стекала. Они не прекращали работы, пока не сделали всего необходимого.

Работая, Реди рассказывал Сигреву обо всем, что он нашел. Приключение со свиньями насмешило всех.

С закатом ветер еще усилился. Волны хлестали о камни, и прибой дико ревел. Все легли, кроме Реди, сказавшего, что он хочет еще немного понаблюдать за погодой.

Старик прошел к тому месту, где лежала лодочка, и долго в раздумье смотрел на воду, на серые волны с беглыми гребнями.

Только, когда начался жестокий ливень, ослепивший его, Реди вернулся в палатку; но не пожелал лечь, думая, что его услуги могут понадобиться.

Вообще, никто из взрослых не разделся; Уильям тоже лег спать в платье по примеру отца.

Буря свирепствовала; вслед за молниями раздавались оглушительные раскаты грома; дети проснулись и заплакали, однако их скоро удалось успокоить, и они снова закрыли глазки. Вихрь рвал палатки; дождь лил потоками. Полотняные стены непрочных жилищ то надувались так, что веревки, которые сдерживали их, трещали, то вдавались внутрь, полоскались, и тогда дождь пробирался в щели. Стояла темная ночь.

Около полуночи необычайно лютый порыв урагана налетел на палатку миссис Сигрев, которая стояла на краю и потому была особенно открыта для бури. Послышался треск и шум; миссис Сигрев и Юнона громко закричали; колышки, которые прикрепляли полотно к земле, выскочили и теперь обитателей полуразрушенного шатра ничто не защищало от ярости стихий.