Пухлые розовые губы Анжелы скривились, на глазах снова выступили слезы.

– Ну что ты, не плачь. – Мира осторожно положила ей руку на плечо. – Расскажи. Мы вместе что-то придумаем. Обязательно. Или… или позвоним моему папе. Он скажет, как быть.

– Везет тебе. – Анжела достала из кармана платок и высморкалась. – У тебя есть отец. Мать тоже?

– Да, и мама. А у тебя?

Анжела помотала головой.

– У меня никого. Я сирота, из детдома. Только Сережка. Парень мой.

– Это тот, с которым ты в баре сидела?

Анжела взглянула на Миру с удивлением.

– Да. А откуда ты…

– Я вас видела там. Сидела за соседним столиком и заметила, как ты плачешь. Вы поссорились?

Анжела хмыкнула.

– Ха. Если бы! Все гораздо хуже. Серега, он, короче, служил в горячей точке. Контузило его. С тех пор сам не свой. Бывает, ничего, нормальный, а иногда у него башню сносит реально. В это время он зверь. Бьет меня, душит. Вот вчера приревновал и всю ночь спать не давал, мутузил чуть не до смерти. Я думала, на теплоход сядем, он отвлечется, успокоится. Куда там! Убить обещал.

– Как убить? – не поверила Мира.

– Как убивают? Задушит, и привет. Я сбежала от него. Вот тебя встретила. Спасибо, что помогла. Ты добрая девчонка. Видно, родители тебя хорошо воспитали.

Мира молчала, переваривая услышанное. Для нее это было чудовищным и непривычным, она не могла поверить тому, что сказала Анжела.

– Почему ты не уйдешь от него? – спросила она наконец. – Зачем тебе такой парень? Он же явно ненормальный.

– Кто говорит, что нормальный? – с грустью согласилась Анжела. – Да куда я от него денусь? У него бизнес, бабки. А я толком нигде и не работала с тех пор, как из детдома ушла. Приходится терпеть.

– Ну знаешь! – возмутилась Мира. – Могла бы как-то сама, чем все время ждать, что тебя придушат.

– Тебе легко говорить. – Лицо Анжелы стало холодным, а взгляд колючим. – Ты при мамочке и папочке, как сыр в масле. Они тебя и в институт, и на работу потом в теплое местечко. А я кому нужна? Кто обо мне трепыхаться будет?

– Почему не нужна? – искренне возразила Мира. – Ты красивая. И фигура отличная.

– Красивая, – пренебрежительно фыркнула Анжела. – Красота для одного только и годится. Проходили мы это. Не хочу. Пусть лучше уж Серега лупит, чем бандюки-клиенты будут измываться.

– Какие клиенты? – удивилась Мира.

– Ты дура, что ль, совсем? Какие у девок клиенты бывают?

– Так ты… – Мира запнулась, боясь закончить фразу.

Анжела зло усмехнулась.

– Ну да, путана я в прошлом. К твоим годам и огонь и воду прошла. Потом вот Сережку встретила, он меня из этой грязи вытащил. За это ему благодарна. А ты говоришь, охрана… – Она сощурила серые глаза в густой щеточке ресниц и замолчала.

Мира почувствовала острую жалость и стыд. Это был другой мир, тот, в котором она никогда не бывала и вряд ли еще попадет. Жестокий и холодный, где нужно каждый день бороться за то, чтобы выжить. Анжела была частью этого мира, и она вызывала у нее уважение и сочувствие.

– Ты поэтому не хотела звать на помощь? – тихо спросила Мира. – Чтобы Сергею не навредить?

– Ну да, – так же тихо ответила та. – Он ведь такой… лютый бывает. Не дай бог, станет драться – с ним не каждый и справится. Изувечит кого – его посадят. Куда я тогда?

– Но ведь терпеть, когда тебя бьют, тоже не вариант.

– Эх, ладно. – Анжела встала с дивана. – Пойду я. Может, он того… Отошел немного. А то напьется без меня до чертей.

– Подожди. – Мира вдруг вспомнила про обед. – Я хочу заказать еду в номер. Останься, поешь вместе со мной.

– Да ну. Это ж бабок стоит. У меня нет. – Анжела помотала головой.