– Дежурная смогла его рассмотреть? – спросил Курц.

– Нет, – ответил Кеннеди. – Она была слишком испугана. Мужчина. Возможно, кавказец. А может, испанец или даже чернокожий. В легкой рубашке. Очень длинные темные волосы.

– Ага-ага, – сказал Курц. – А второй лежал на полу, у заднего сиденья.

– Ты помнишь, что был второй? – спросила Риджби.

Курц посмотрел на нее.

– Не знаю. Я только хотел сказать, что на полу у заднего сиденья мог быть второй человек.

– Да уж. И мормонский церковный хор в багажнике, – съязвила Риджби.

– Детектив Кемпер считает, что следует искать „Понтиак“ темного цвета выпуска конца восьмидесятых с пятнами ржавчины на правом заднем крыле и багажнике, – добавил Кеннеди.

– Это нам здорово поможет, – ответил Курц. – В Буффало таких машин не более тридцати тысяч.

Кеннеди показал рукой на номерной знак на стоп-кадре.

– Мы можем вычленить изображение номерного знака и проанализировать его. Судя по всему, вот здесь – двойка, а последняя цифра в номере – семерка.

Курц пожал плечами.

– Вы проверяли файлы на компьютере офицера О‘Тул? – спросил он. – Там не упоминается о поднадзорных, смывшихся из-под наблюдения?

– Да, детективы скопировали все файлы и проверили документы, но… – начал было Кеннеди.

– Мы ведем расследование со всей тщательностью, – прервала его Риджби, видимо, чтобы он не сболтнул лишнего.

Кеннеди посмотрел на Курца и улыбнулся, как бы говоря: „Ну, мужик, сам понимаешь, женщина, да еще и коп…“

– Я пошел домой, – заявил Курц. Все встали. Кеннеди протянул руку для пожатия.

– Спасибо, что пришли, мистер Курц. Я хочу поблагодарить вас за то, что вы попытались защитить Пег, насколько это было в ваших силах. Просмотрев запись, я понял, что вы абсолютно не виновны в том, что в нее стреляли. Вы вели себя, как герой.

– Ага-ага, – ответил Курц, глядя на Риджби Кинг.

Ты оставила меня прикованным на всю ночь, подумал он. Ты позволила этому старику в инвалидном кресле впереться ко мне в палату и набить мне морду. Любой дурак мог убить меня.

– Тебя подвезти? – спросила Риджби.

– Верните мне мой „Пинто“.

– Мы уже закончили работать с ним. Он стоит на месте, в гараже администрации. Твоя одежда и бумажник у меня в машине. Пошли, я подброшу тебя до гаража.

Курц пошел к лифту вместе с Риджби Кинг. Кабина уже подъезжала, когда из кабинета выскочил Брайан Кеннеди.

– Вы забыли портфель, мистер Курц.

Курц кивнул, взяв в руки кожаный портфель, в котором были бумаги Тома Гонзаги, описывающие подробности семнадцати убийств, о которых не знали ни полиция, ни пресса.

Поездка была не слишком долгой. Курц забрал коричневый сверток, в котором лежала его одежда, обувь и бумажник. Проверив бумажник и убедившись, что все на месте, он положил сверток на заднее сиденье. Его револьвер, уже перезаряженный, давил на спину под курткой.

– Знаешь, Джо, если бы я тебя сейчас обыскала и обнаружила оружие, ты бы сел за нарушение режима условно-досрочного освобождения, – сказала Риджби.

Курц ничего не ответил. Он и так ехал в полицейской машине без маркировки. Такой же, как все остальные полицейские машины скрытого патрулирования в любой стране мира. Уродский цвет, рычание форсированного мотора, радиостанция, наполовину торчащая из-под приборной доски, проблесковый маяк с магнитом, лежащий на полу, который можно быстро переставить на крышу, колеса с плоскими черными дисками, купленные вместе с шинами. Такие ни один гражданский не поставит на свою машину. Любой ребенок из гетто старше трех лет узнает в этой машине полицейскую за пять кварталов даже дождливой ночью.