Меня больше беспокоили не летные навыки Лоттера, а то, на чем он летает. Но я прикусил язык.

– Вот, на всякий случай. – Бранд передал мне сверток, обернутый промасленной тряпкой.

Я унюхал запах оружейного масла и начал разворачивать подарок.

Он положил на него руку:

– На вашем месте я бы подождал, пока вы не окажетесь в воздухе… – И он многозначительно покосился на Эмму. – Не хочется ее расстраивать.

– Мне следует знать что-то еще?

– Вы ведь знаете, какая у нас ситуация на дорогах, – ответил он.

Я не знал, что делать. Мой «глок» 45-го калибра с магазином на десять патронов лежал в спортивной сумке. Другого оружия мне не требовалось. Но Дидерик Бранд уже отвернулся и зашагал прочь. Отойдя подальше, поднял обе руки над головой и замахал ими:

– Давайте, двигайтесь!

Я посмотрел на часы. Без пяти двенадцать.

Два часа назад моя жизнь была очень легкой.

Я положил руку на крыло, собираясь забраться в кабину. Ко мне подошла Эмма; на ее лице отражалась любопытная смесь эмоций – тревога, гордость, нежность…

Мне хотелось ее поцеловать. Неожиданно она сама обняла меня и прижалась ко мне всем телом. Сказала что-то, но я не расслышал из-за рева двигателя.

– Что? – крикнул я.

Эмма прижалась губами к самому моему уху:

– Леммер, я люблю тебя!

– «Ромео-Виктор-Сиерра» вызывает Кейптаун, доброе утро, – сказал Лоттер в рацию, когда под нами поплыла Бокпорт-Роуд, а мой желудок прыгнул куда-то в горло. – Кейптаун, «Ромео-Виктор-Сиерра» произвел взлет из Локстона, десять ноль четыре зулу, план ноль два пять. «Ромео-Виктор-Сиерра».

– «Ромео-Виктор-Сиерра», поправка четыре ноль шесть шесть, коридор свободен, выход на связь при пересечении границы РПИ!

Они изъяснялись на языке другого мира. Лоттер повторил слова своего невидимого собеседника и занялся многочисленными приборами на приборной панели. Интересно, какой из них первым подаст сигнал о том, что мы вот-вот рухнем вниз огненным шаром? Я нехотя выглянул из прозрачного купола. Под нами расстилалась засушливая полупустыня Кару, а над нами синело безбрежное небо.

К горлу подкатила тошнота.

Я вспомнил о свертке, лежащем у меня на коленях. Развернул тряпку и достал странный предмет: помповый короткоствол MAG7 отечественного производства, напоминающий пистолет-пулемет «узи» на стероидах. 12-й калибр, магазин на пять патронов в рукоятке. Внушительная отдача. Такие штуки применяет полиция, когда работает в ограниченном пространстве – прочесывает помещения, например. Еще двадцать патронов лежали отдельно, в пластиковой коробке.

Лоттер присвистнул прямо мне в наушники:

– Клянусь, я на вашей стороне!

– Но кто на стороне Бранда?

– Что вы имеете в виду?

– Таким оружием пользуются только правоохранительные органы. Гражданским на них лицензию не дают.

Лоттер рассмеялся.

– Йа, этот Дидерик! – Он покачал головой и покосился на меня. – Что-то вы побледнели. – Он достал из-под сиденья бумажный коричневый пакет и передал его мне: – Вот, на всякий случай, если укачает.

Укачало меня сразу за Хоуптауном.

– Сытно позавтракали? – сочувственно спросил Лоттер.

Я не ответил – страшно было лишний раз открывать рот.

– Все совершенно нормально, – продолжал он в отношении моего недомогания. – Скоро полегчает.

Через двадцать минут под нами проплыл еще один городишко. Я глубоко вздохнул и с надеждой спросил, не нужно ли нам садиться для дозаправки.

Лоттер ухмыльнулся:

– Эта красотка пролетает три тысячи километров на одном баке горючего!

– Далеко для такой малышки, – скептически заметил я.

– Что? – обиделся он. – Никакая это не малышка, это легкий пилотажный самолет RV7!