Толкнув двери плечом, Вилл вошёл в большой зал, лишённый любых естественных источников света. Немногие факела и камин создавали таинственный полумрак. За большим круглым столом в центре сидел мужчина. Широкие чёрные одежды, практически сливающиеся с тёмной атмосферой зала. Идеально лысая голова, без единого намёка на пробивающийся волос. Рядом с мужчиной стоял скелет, который безмолвно смотрел в стену. Перед Кромором лежал разглаженный пергамент. Когда колдун повернулся к ним, Вилл заметил тревогу в болотных глазах.

— Вилл, — от удивления Кромор опустил привычные «Брат» или «Апостол». — Написанное здесь…правда? Что значит «Я пришла к вам из другой игры»?

Судя по всему, лежащий перед Кромором пергамент был от той самой девушки, которая, со слов Хэйлегура, выпала из портала около двух недель назад.

— Что же. Остальные ещё не подошли. Когда все соберутся, я расскажу вам всё, что знаю, а также расскажу о своём плане, — взволнованно ответил Вилл.

2. Глава 1

Вилл пусто смотрел на однотипную стену, которая за два дня настолько приелась, что глаза подметили каждую деталь. Вон там, внизу справа, выбоина диаметром с тонкий палец. Чуть повыше маленький скол. Сильнее всего раздражали написанные напротив слова, и судя по тёмно-красному цвету писец высекал их кровью. Девять слов «Убить». Вилл смотрел на цепочку, и чувствовал ярость, с которой человек выводил слова. Так и свихнуться недолго.

Его бросили сюда, сковав руки и ноги, практически лишив возможности подвигаться. Лишь кажется, что ничего не делать – это просто, но сидеть в одной позе долгие часы – тяжело, больше всего эмоционально.

Игра требовала спать и позволяла уйти в сон системно, но чтобы отсечь возможность спать сутки напролёт вплоть до конца игры, существовало ограничение – запрет на сон более двенадцати часов в сутки. Лежи, ворочайся, но уснуть не сможешь. В итоге половину суток приходилось пялиться в одну точку и думать. Много думать. Если после визита в Голхрон, столицу третьего королевства, ещё были сомнения, то теперь отступать поздно. Он начал свою игру.

Угрожающе горели три иконки, означающие дебафы голода, жажды и усталости. Немного поодаль зловеще светился четвёртый дебаф – специальный класс требовал ежедневного ритуала, и в его отсутствие бил лёгкой слабостью и понижением характеристик. С закованными руками нельзя ни достать из инвентаря еды, ни тем более провести ритуал. Кормить его, разумеется, не стали. Сейчас он в статусе подозреваемого в совершении самого страшного, по меркам королевства, преступления – отравлении короля. Отравлении, которое можно разыграть себе на пользу.

Вилл пусто смотрел в стену. Подозрения, загоревшиеся после спасения принцессы, подтвердились. Вместо мантии благородного спасителя ему приготовили роль убийцы. Скорее всего, замешены Невозвращенцы, вот только вряд ли они ждали, что он навяжет свои правила. Купленные стражники расправились с Морией точно в уготовленный час. Его бросили в темницу, но перед оглашением смертного приговора будет проведено слушание. Против него повёрнуты многие детали, но спасение, как и в случае с Венжем, придёт в одной найденной до свадьбы и пира детали. Главное, чтобы про него не забыли и не бросили умирать с голоду. Вот будет потеха.

Слух, который за два дня почти не слышал посторонних шумов, напрягся. Чьи-то шаги. Идут к нему. Неужели высокопоставленные шишки созрели до слушания?

— Господин Вилл, — из-за двери раздался низкий голос.

Бэйр. Сквозь маленькую щёлочку удалось увидеть его блестящие в свете одиноко горящего факела глаза.