– Двадцать шестой? Моложе, чем я думал. И кто же в вашей семье поспособствовал быстрому продвижению в должность префекта?

Подобные высказывания Катон слышал много раз и давно с ними смирился, понимая, что от клейма низкого происхождения не избавиться до конца дней. И неважно, что он отличный воин и зять сенатора, всегда найдутся люди, которые напомнят, что он является потомком вольноотпущенника, бывшего раба в императорском дворце.

– У меня нет родных, господин губернатор. Только жена Юлия Семпрония, с которой мы вступили в брак уже после получения должности префекта. Она дочь сенатора Семпрония, но я ни разу не обращался к нему за протекцией.

– Говорите, Семпроний? – переспросил губернатор. – Мы знакомы. Семпроний служил трибуном в моем Восьмом легионе. Достойный человек, очень трудолюбивый и, что самое важное, заслуживает доверия. Такой никогда не подведет. Если он благословил ваш брак с любимой дочерью, стало быть, узрел в вас некие положительные качества. Однако как думаете, хватит ли у вас опыта для успешного выполнения обязанностей префекта?

– С момента поступления на военную службу я имел честь сражаться бок о бок с центурионом Макроном. Мой друг отличается скромностью и не любит распространяться о своем боевом опыте. Скажу лишь, что нам довелось воевать с германскими племенами, с бриттами, пиратами, иудеями, парфянами и нумидийцами. Так что свое ремесло мы знаем.

– Если все сказанное правда, у вас завидный послужной список, префект Катон, – задумчиво заметил Осторий. – Такими людьми я дорожу, особенно сейчас, когда необходимо навести порядок в Британии и обратить этих дикарей хотя бы в некое подобие цивилизованного общества. – Губернатор сделал жест рукой. – Вольно, господа.

Некоторое время Осторий собирался с мыслями, а потом обратился к вновь прибывшим:

– Очень важно ознакомить вас со сложившейся в Британии обстановкой. Не знаю, что вам наговорили в Риме, а только утверждение, будто мы здесь занимаемся обычной зачисткой, предшествующей полному покорению Британии… хм… Как бы это помягче выразиться? Одним словом, подобные заявления несколько преждевременны. Прошло семь лет с триумфального празднования победы, одержанной императором Клавдием. Да, семь долгих лет… Все это время мы с большим трудом, шаг за шагом, расширяли границы провинции. Но даже побежденным племенам, с которыми заключен договор, доверять ни в коем случае нельзя. С ними как с крысами: нельзя жить спокойно, пока не насадишь на копье. Всего два года назад, когда готовилось наступление на племена силуров и ордовисов, я приказал племени иценов сдать оружие, чтобы обезопасить себя от предательского удара в спину. Вполне разумная просьба, обращенная к людям, которые называются союзниками. Но как только я вывел армию в горы, эти ублюдки подняли восстание, вот и пришлось прервать поход и вернуться, чтобы разобраться с мерзавцами. Придурки засели в одном из земляных укреплений, но быстро сдали позиции. Мы покончили с иценами быстро, но вместо запланированного наступления пришлось строить на их землях крепости и дороги, чтобы не выпускать их из поля зрения.

Катон вспомнил гордого обидчивого воина племени иценов, который служил проводником, когда они с Макроном отправились в тыл противника по заданию командующего армией, вторгшейся в Британию. Префект без труда представил, как оскорбил Прасутага приказ сдать оружие. Местными племенами на острове управляла каста воинов, для которых не было большего унижения, чем требование разоружиться. Ничего удивительного, что вспыхнул бунт.