. Такой вектор государственных устремлений позволит интегрироваться в основные политические, экономические и военные европейские институты. Центральную роль в этом процессе европейской интеграции призвана сыграть Галиция, которая, постоянно подвергаясь как восточным, так и западным экспансиям, сохранила собственный культурно-мировоззренческий и политический облик и является уникальным регионом Украины, сохранившим национальные основы, размытые на востоке. Более того, если Надднепрянскому менталитету свойственны романтизм, иррациональные черты, то Галиции – реалистичность и формализм восприятия, консерватизм и холодный расчет[10]. Из этого делается вывод, что именно Галиция имеет потенциал для формирования украинской политической элиты, а Львов как духовная, культурная и интеллектуальная столица Западной Украины становится очагом созидающей национальной мысли.

Надо учесть, что большим авторитетом на западе страны пользуется Украинская Греко-Католическая Церковь (УГКЦ), а на востоке – Православная (в двух вариантах), и что католицизм исповедует большинство населения Галиции. Нельзя забывать и о роли УГКЦ, в формировании галицийского национализма в 1920-е годы. Многие националисты того времени происходили непосредственно из среды УГКЦ, а митрополит церкви Андрей Шептицкий оказывал в те года прямое покровительство молодому нацдвижению[11]. И сегодня УГКЦ пользуется широкой поддержкой националистических партий, в том числе и Руха. Это обстоятельство позволяет говорить о реальном лидерстве Галиции в идеологической и духовной жизни Украины.

Католицизм выделяет Галицию в весьма специфическую область в составе страны, исповедующей Православие. В связи с этим галицийцы были вынуждены разработать и выдвинуть идеологию культурной демократии для всей Украины, и в то же время, создать некий заповедник с идеальной средой для выращивания программ, обслуживающих политические и культурные устремления самих галицийцев. Векторы их интересов сегодня направлены на европейские политические, экономические и военные институты.

Изначально галицийский вариант государственного строительства предполагал украинизировать восточные области и ужесточить национальную политику. Однако на фоне такого политического мейнстрима формировались и более радикальные партии и движения, ставшие основной движущей силой в процессах распада Украинского государства. О радикализме настроений в Западной Украине свидетельствует созданная в 1992 году молодая Социал-национальная партия Украины (СНПУ), стоящая на крайне националистических, по существу фашистских позициях. Она быстро приобрела популярность в западных регионах СНПУ, и к середине 90-х гг. фактически стала лидирующей ультранационалистической партией. Потеснив РУХ и УНА-УНСО, СНПУ пользовалась поддержкой администрации на западе Украины. Как и прочие национал-радикальные партии она поддерживала любые сепаратистские движения в России, выступала против интеграции в рамках СНГ и против союза России с Белоруссией и поддерживала крымско-татарских националистов[12]. О неприемлемости полиэтнической консолидации Украины для националистов заявляет хотя бы следующее высказывание Нестора Пронюка, уполномоченного по вопросам пропаганды и агитации СНПУ на закрытом V съезде этой партии, проходившем 20–21 марта 1999 г. во Львове: «Россия и Европа – вещи несовместимые, взаимоисключающие. Европа заканчивается там, где начинается русский язык, менталитет, культура»[13].

Стоит ли упоминать, что эта считавшаяся маргинальной партия, 14 февраля 2004 года была перейменована во Всеукраинское объединение «Свобода», а на парламентских выборах 2012 г. смогла получить 10,44 % голосов избирателей, и обеспечила 12 депутатам прохождение во власть по одномандатным мажоритарным округам. Этот результат дал возможность партии сформировать парламентскую фракцию из 37 человек и делегировать своего представителя на пост вице-спикера Верховной Рады Украины. В европейском государстве после Второй мировой войны, при молчаливом согласии западных демократий, была создана крупная депутатская группа радикальных националистов!