А главное – пора добиться монолитного единства, положить конец «фракционной вакханалии» и выработать конкретную программу дальнейших действий, пора заняться делом: «Мы не можем двигаться вперед, не зная, куда нужно двигаться, не зная цели движения. Мы не можем строить без перспектив, без уверенности, что, начав строить социалистическое хозяйство, можем его построить. Без ясных перспектив, без ясных целей партия не может руководить строительством». В конце концов, либо мы можем строить социализм, либо «мы не в состоянии» и должны «честно и открыто отойти от власти и вести курс на организацию новой революции в СССР в будущем».

Неудивительно, что единая доктрина Фрунзе получила полное одобрение партийного руководства. Правда, воплощать ее в жизнь самому Михаилу Васильевичу не пришлось. 31 октября 1925 года он скончался в палате Боткинской больницы после назначенной решением Политбюро, казалось бы, несложной операции по поводу язвы желудка. Как сообщали газеты, на лице покойника застыла «радостная улыбка» – перед смертью ему прочитали ободряющую записку от любимого товарища Сталина. После смерти Фрунзе единодушно канонизировали. В знак траура приказом Реввоенсовета даже отменили воинские парады в день восьмой годовщины Октября.

Новым наркомом по военным и морским делам и председателем Реввоенсовета республики стал Климент Ефремович Ворошилов (1881–1969), безусловный сталинский кадр, его заместителями Михаил Михайлович Лашевич (1884–1928) – из зиновьевцев, и Иосиф Станиславович Уншлихт – это свой человек.

Таким образом, используя основные мероприятия военной реформы для перевода армии под свое непосредственное влияние, ЦК РКП(б) во главе со Сталиным была создана принципиально новая система политического и административного руководства Советскими Вооруженными Силами. Главенствующее положение в этой структуре заняло политическое руководство, и такое положение вещей сохранялось до самого конца существования Советского Союза.

В условиях, когда с введением единоначалия принадлежность командного состава к Коммунистической партии стала определяющим критерием при продвижении по службе, значительно повысилась роль партийных организаций и политорганов в решении кадровых вопросов. Был принципиально изменен статус Политуправления Реввоенсовета СССР. Его начальник A.C. Бубнов в апреле 1925 года стал секретарем Центрального Комитета партии. Само же Политуправление выводилось из состава Реввоенсовета, становилось Политуправлением РККА и получало права отдела ЦК ВКП(б). В итоге вся вертикаль армейских политорганов и парторганизаций теперь непосредственно замыкалась на центральный партийный аппарат, возглавляемый Сталиным. Все организационные связи армейских политорганов и партийных организаций с местными партийными комитетами были ликвидированы.

В результате в короткие сроки в Военном ведомстве была создана качественно новая, строго иерархическая партийная структура, не подчиненная ни территориальным партийным органам, ни высшему военному руководству, находящаяся в прямом и непосредственном ведении ЦК партии, а в конечном итоге его Генерального секретаря – И.В. Сталина. По позициям Троцкого и его сторонников в армии был нанесен сокрушительный удар. Самое главное, на обозримую перспективу исключена была возможность деятельности в Вооруженных Силах какой-либо иной политической силы, кроме Коммунистической партии. Руководство партии Вооруженными Силами стало «основой основ военного строительства» на все последующие десятилетия.