– Почти никакой, – честно признался Деев. – Узнал имя погибшей, но это мы наверняка и на месте преступления узнаем. Документы-то должны в квартире быть.

– И как тебе новость?

– А что с ней не так? Ну актриса, и что с того? В столице каждый третий актер, в толпе пальцем ткни, обязательно на актера попадешь, – пожал плечами Деев.

– Саня, ты что, с луны свалился? Или сам не в столице живешь? Не знать Марианну Полянскую! – возмутился Урядов. – Тебя в школе в театр спящим привозили?

– Да откуда мне ее знать? Я что, всех актеров по именам должен был запоминать? Ради этого дня?

– Марианна Полянская известна половине Москвы, видно, ты в эту половину не входишь. – Урядов осуждающе покачал головой. – Ладно, проехали. Для нас это означает, что дело возьмет под личный контроль не только полковник Платонов, что само по себе не особо приятно, но кое-кто повыше.

– Да, загоняют нас, это точно, – поддакнул Деев.

– Наверняка. И спрос уже сегодня будет, так что выкладывай, что узнал.

– Так, по мелочи, – отмахнулся Деев и перевел разговор. – Ты четвертый прошел?

– Да, пообщался с любопытным старичком, и с девушкой, если это можно назвать общением. Оба ничего не видели, но старик сообщил, что у погибшей был муж, которого она выгнала за измену.

– Знаю эту историю, – усмехнулся Деев. – Видно, в этом доме любят сплетни.

– Еще старик сказал, что в двадцать седьмой квартире живет неблагополучный элемент. Ты там еще не был?

– Нет, только собираюсь.

– Тогда пойдем вместе, кто знает, что придет в голову трем пьяным мужикам? – Урядов подошел к двери с номером двадцать семь и нажал кнопку дверного звонка.

Дверь долго не открывали, Урядову пришлось давить на звонок больше двух минут, прежде чем за дверью послышались шаги.

– Чего трезвоните? – на пороге показался мужчина лет сорока с недельной щетиной и стойким запахом перегара. – Пожар, что ли?

– Оперуполномоченный капитан Урядов, уголовный розыск. Гражданин Гурьев Алексей Степанович?

Урядов решил, что представление по всей форме быстрее приведет полупьяного мужика в адекватное состояние, и не ошибся. Мужчина весь подтянулся, собрал остатки разума и кивнул.

– Разрешите войти. – Не дожидаясь ответа, Урядов отодвинул хозяина в сторону и вошел в квартиру. За ним следовал Деев. – Ваш брат дома?

– Ванька-то? Дома, где ему быть? – с трудом ворочая языком, произнес Алексей Гурьев. – Они с батей в комнате. Спим мы.

– Давно спите? – спросил Деев.

– С утра. Легли поздно, – простодушно признался Алексей.

– Придется разбудить, – строго произнес Деев.

– Разбудить? – Алексей поник. – Это сложно.

– В чем дело? Не можете сами, придется нам за дело браться, но если дойдет до этого… – Деев не договорил, давая возможность воображению Алексея дорисовать «страшную» картину.

– Не смогу я. И вы не сможете, – угроза не подействовала. – Праздник у нас был, отмечали. Малость перебрали, так что теперь они до завтрашнего обеда не поднимутся.

– О ваших праздниках мы уже наслышаны, – вступил в разговор Урядов. – Уверен, участковый милиционер тоже будет рад получить эту информацию. Попасть на карандаш к участковому – не слишком приятное дело. В ваших интересах поднять родственников, и как можно скорее.

– Да я бы рад, только как?

– Эй, Леха, гони сюда! Воду захвати! – послышался из соседней комнаты голос.

– Проснулись ваши родственники? – усмехнулся Урядов. – А вы говорили «не поднять».

– Повезло, – радостно воскликнул Алексей и помчался в спальню, выкрикивая на ходу: – Ванька, вставай! Буди батю, к нам из уголовного розыска пришли.