Под свежей краской действительно проступали контуры. Я не запомнил значения всех алхимических знаков, но заприметил те, что были начертаны на карточке. Адвокатша Дарья Семеновна отказалась объяснять, мать убежала, будто подробный рассказ без утайки вставал ей поперек горла. И я остался с новыми загадками. Впереди ждал изнурительный квест по городу. Похоже, остальные считали его увлекательным.

– Лучше расскажи мне все сразу, Тристан, – пробурчал я, начиная злиться теперь на мать и ее адвокатшу. Если еще и вампир продолжит в том же духе, клянусь, заберу сестру и уеду в Петербург! Шли бы все наши доброжелатели гулять со своими играми.

– Если бы я не знал о существовании этих указателей, прежде никогда бы не заметил, – все же ответил Тристан. – Мне нужно было сильно концентрироваться, что все равно не давало гарантии результата.

– И что же они означают?

– Смотри. – Вампир легко поддел дверь и пригласил меня внутрь.

Фонарик на телефоне выхватывал серые облупленные стены. Тристан молча пробирался вперед, хоть коридор сделался достаточно узким, а через время попался еще один спуск. Новые разветвления уровнем ниже вывели к очередной лестнице. Ступени упирались в кирпичную стена с уже знакомыми алхимическими символами.

– Тупик? – я искренне недоумевал. Для чего Тристану таскал меня по темным подвалам вокзала? Моей крови он уже отведал. Разве среднестатистическим вампирам надо что-то еще?

– Город объединен системой подземных тоннелей, – медленно произнес Тристан, а в его глазах забегали озорные искорки, заметные даже в полутьме. – Не припоминаешь подобных символов в стане охотников? Ты же тренировался с Лилией? Сдается мне, что Руслан спрятал и Северину, и Лизу под алхимическими знаками. Так, чтобы я не отыскал. И даже не посмотрел в нужную сторону.

– В бункере на территории охотников была лаборатория, – смутно припомнил я. – Но туда не пускали новичков. Лилия выдавала мне готовые составы. Настаивать на экскурсии не имело смысла.

– То есть академия и биохимия – лишь малая часть того, что мы знаем. Лишь то, что подтверждала официальная наука, и над чем помогали трудиться простые люди. Алиса случайно оказалась охотницей. И благодаря врожденным способностям к алхимии влезла не в свое дело.

– Все охотники – алхимики? Или все алхимики – охотники?

– Все алхимики, – в голос Тристана прокрались тоскливые нотки. – Где-то жрецы или друиды, ведуны – зови как хочешь. Кто-то превратился в вампиров, другие стали охотниками. Но вампиры потеряли способность видеть истину и чувствовать энергию, оттого мы не замечаем алхимические знаки. Потому-то Руслан не может самостоятельно изобрести рецепт заменителя крови.

– Он стал ученым, доктором биохимии, чтобы сделать все научно? Но не учел, что алхимия – та же наука на стыке химии, физики и биологии.

– Точно. То, что люди называют творчеством и вдохновением – вампирам неведомо. Забыто, стерто, неподвластно. Без этой искры невозможны новые открытия.

– Как же он защитил диссертацию?

– Не все ли равно? Он не дурак. Объяснил точным языком то, что открыли другие. Не может творить сам, но быстро учится и виртуозно повторяет.

– Но тогда он объяснит и открытие моей сестры.

– Именно так…

– Он ее использовал.

– А ты не помогаешь. Тебе придется вернуться к охотникам. Втереться в доверие и выяснить, где они держат испытуемых.

– Всего лишь? А чем займешься ты?

– Займусь заменителем крови лично, – прорычал Тристан. – Соберу вампирские группы и расскажу, что Руслан задумал подсадить всех на заменитель крови с адовым консервантом. Нет, для начала мне нужны чистые образцы. Но… я не могу предупредить остальных вампиров, не раскрыв свою тайну.