Зато потом между мной и друидом сложились практические дружеские отношения, и он много сделал для меня.

Усиление моих фангов и Рух, например.

И это была лишь небольшая часть того, что сделал для меня вождь Детей Угла. Помимо того, что инициация, которая прошла возле их странного живого дерева, сделала меня гораздо сильнее в магическом плане, друид дал мне очень много информации относительно устройства их мира, быта, племён и многого другого.

Плюс ожерелье, подаренное мне Избранником Угла и сделанное Принявшей разложение, спасло мне жизнь, и я считал, что всё ещё оставался должен жене за это.

А ещё я был Ло'Онг их племени, а это многое значило – как для меня, так и для всех жителей Земель Великой Матери. Причём не важно каких племён.

– Правда?! – тем временем воскликнула Принявшая разложение, и я усмехнулся про себя.

«Ага, как будто ты не этого добивалась», – подумал я, но озвучивать свои мысли вслух не стал.

– Да, – кивнул ей, после чего посмотрел на Багровую росу, лицо которой просто светилось от счастья.

– Я тоже с вами! – довольным голосом произнесла она.

«Ну ещё бы!» – вновь усмехнулся про себя, глядя на счастливую дочь Утопающего в крови.

– А вот твоим друзьям лучше остаться здесь. – Принявшая разложение стала очень серьёзной. – Одно дело ты, и другое – твои друзья, – добавила она и заметно напряглась, явно понимая, что её слова придутся мне не по вкусу.

И это так и было.

– Почему? – прямо спросил я.

– Ты Ло'Онг нашего племени, а твои друзья… – Жена задумалась, видимо, подбирая подходящие слова. – Они просто… человеки, – нехотя произнесла она.

«Хм-м, значит, просто человеки…» – хмыкнул про себя.

Признаться честно, мне было неприятно слышать, что Иная так отзывается о моих друзьях, что для неё, как, скорее всего, и для Багровой росы, они всего лишь «человеки».

В то же время я никак не мог на это повлиять. Слишком уж напряжёнными были отношения у Иных с людьми, и даже тот факт, что между коренными жителями другой стороны Разлома и иллерийцами завязался условный мир, вовсе не говорил, что в отношении Иных к людям что-то изменилось.

Да, они готовы были их терпеть, пока «человеки» выгодны, но не более.

И я думал, что за то время, пока я, мои друзья и Иные путешествовали вместе, что-то в их отношении друг к другу могло измениться.

Хотя учитывая, что общались они исключительно через меня, то неудивительно, что познакомиться поближе они не смогли. Мои жёны плохо знали язык людей, а друзья – родной язык коренных жителей Проклятых земель.

«Ладно, сейчас этого всё равно не изменить», – подумал я и тяжело вздохнул.

«А вот в будущем нужно будет заняться этим вопросом», – сделал себе в памяти зарубку.

– Их одних я здесь не оставлю, – прямо заявил Принявшей разложение.

– Но…

– Это не обсуждается, – перебил её. – Они пойдут вместе со мной, – уверенно произнёс я, после чего посмотрел в сторону лагеря.

Хотя прежде чем ей так говорить, нужно было посоветоваться с остальными.

И лучше это сделать именно сейчас.

– Поговорим об этом позже, – сказал я жене, пока та не начала спорить, и, больше не говоря ни слова, пошёл в сторону лагеря, где должны быть мои друзья.

И первая мысль, которая посетила мою голову: «Они что, думают, что отдыхают на курорте?», так как веселились Жумельяк и компания, будто сейчас они пребывали не в одном из самых опасных мест в этом мире, а на каком-нибудь званом ужине, ну или на охоте, где уже заранее была затравленная дичь и её оставалось только убить.

– О! Люк! – радостно воскликнул Жозе. Он сидел в компании Де'Жориньи и Де'Аламика за накрытым столом, где, помимо мяса, которое, видимо, приготовил им мой Фредерик, были и различные яства, неизвестно где взятые.