Тем временем грубый субъект поднялся и направился к выходу из бара. Отставив недопитую кровь, Бобров со товарищи двинулся за ним.

Как и ожидалось, субъект вовсе не собирался покидать клуб – просто пришел час посетить туалет.

Когда гару уже повернулся от писсуара, застегивая ширинку, он увидел, что его поджидают трое. Их глаза не предвещали ничего хорошего. Гару рванулся вперед, как загнанный зверь, но был отброшен к кафельной стене.

Оборотень попытался было перекинуться, но это у него получалось скверно.

Из-за двери доносилась музыка и веселые крики, кто-то затянул песню.

– Ну, здравствуй, лохматый, – усмехнулся Борис, подходя к оборотню. Тот пока еще сохранял человеческие черты; превращение происходило медленно – оборотень был не очень опытен да еще и пьян. – Давай, быстрее перекидывайся – зима скоро, шубу новую надо бы…

– Хватит, Боря, – оборвал его Дмитрий. – Мы сюда не играться пришли…

Если обычные оборотни мало похожи на тот образ, что рисуют древние гримуары и современные авторы триллеров, то Юрий Иванович Бродень, он же Жестянщик, принадлежащий к народу гару, вообще не был похож на вервольфа – ни внешне, ни внутренне. Он не был ни милиционером, ни водителем, ни, скажем, лесником – профессии, очень уважаемые его соплеменниками. Он был автомехаником. Гару вообще технику не слишком любят, но и среди них бывают исключения – как и среди любого народа. А по нынешним временам Стае автомеханик подчас нужен не меньше, чем воин или травник. Жил он весьма неплохо, проблем с деньгами у него не было, семьей он себя не обременял, отдавая долг продолжения рода посещением вдовых волчиц. Да и вообще предпочитал проводить время с непривередливыми подружками из племени людей. Перекидывался он раз пять-шесть в год – на сходках московских гару в дальних лесах. Чем не жизнь?! И вот теперь он беспомощно стоял у стены, полностью во власти давнего врага своего племени. И готов был заплакать… Чутьем, дарованным каждому гару, Юрий Иванович ощущал неизбежную смерть. Но присущий гару дух велел драться до конца.

– Ублюдки… – вырвалось из глотки оборотня. – Вирмово отродье…

– Ублюдки скорее вы, – проронил старый вампир. – Но меня мало интересуют споры… с таким ничтожеством.

– Древний… – с отвращением прорычал пленник, принюхавшись. – Черви тебя еще не съели?

– Не просто Древний – Магистр Семьи! Но это неважно. Предлагаю поговорить как деловые люди. Скажи мне, где сейчас Чекан?

– Не понимаю, о чем ты…

Глаза вампира сузились, словно прицеливаясь, – взор Древнего и в самом деле проникал в сокровенные тайны разума пленника. Его жертва забилась, не в силах освободиться, и скуля, и рыча, и воя. Она вновь вернулась в человеческий облик и была почти так же беззащитна, как обычный человек.

А потом гару начал сбивчиво бормотать.

– Знает он мало, – спустя некоторое время изрек магистр, – но знает главное: он видел, как часа два назад Чекан уезжал из «Старого замка», и с ним были его лучшие бойцы и этот поганый маг – Эльф. И один из них, Молот, сказал, что они едут в Перово.

Хватка ослабла, безвольное тело рухнуло на колени, отрешенно мотая головой.

– Лука…

Лакей подошел к оборотню, убирая руку под полу пиджака, и извлек уже наполненный шприц.

– Христом-богом молю… – вдруг пробормотал оборотень. – За что? Не убивайте! Я все сказал…

– Ошибся ты! – весело бросил Борис.

В глазах оборотня полыхнула надежда – его не собираются убивать?!

– Ошибся ты, волчок! – повторил юнец с отвратительной ухмылкой. – Не Христом-богом нас надо молить, а Великим Ктулху!