Мишка ловко связал всех четверых и, выведя абреков из камеры, погнал на выход. Вышедший первым главарь, увидев Шатуна, обдал парня долгим, ненавидящим взглядом и, презрительно скривившись, остановился, широко расставив ноги, словно оказался на палубе корабля. Чуть усмехнувшись, Руслан оглядел пленных и негромко сообщил:

– За вами приехали. Но помните. Одно неправильное движение, и мои казаки всех перестреляют. И вас, и ваших старейшин. Бандитов жалеть мне незачем.

– Тебя тогда все искать станут, – не удержавшись, пригрозил главарь.

– А чего меня искать? Я ни от кого не прячусь, – фыркнул Шатун. – Ваши кланы живут только потому, что я лишней крови не хочу. Станете мне мешать, всех вырежу.

Такую манеру разговора он выбрал не просто так. Абреки воспринимали только силу, больше всего беспокоились о своих семьях. До всех остальных им и дела не было. Клановая система во всей своей красе. Главное, чтобы жила семья. Клан. А все остальные могут провалиться в тартарары. Глядя на его спокойную, не дрогнувшую физиономию, главарь промолчал, только тихо зашипев от злости сквозь плотно сжатые зубы.

Подбежавший Мишка вскочил на коня и, взмахнув нагайкой, повел пленных в сторону заставы. Следом за ними двинулся и Руслан. Купец дожидался их на улице и, как только процессия вышла из ворот острога, поспешил присоединиться к ней.

– Ваше сиятельство, думаете, отдадут они семью? – не удержавшись, тихо спросил купец, поравнявшись с парнем.

– У них и так потери в клане. А эти трое самые опытные. Если и их потеряют, пропадут, – принялся пояснять Руслан.

– Дай-то бог, – быстро перекрестился купец.

– Держите себя в руках, сударь, – тихо зашипел на него Шатун. – Они не должны видеть ваш страх. Все переговоры буду вести я.

– Конечно, – тут же закивал купец.

Они подъехали к заставе, и Руслан попросил дежурного подпоручика выделить пару солдат для охраны арестованных. Пока не приедут их соплеменники. Офицер, зная, с кем имеет дело, впечатленный действиями казаков, тут же вызвал пару солдат и приказал им с абреков глаз не спускать. Спустя полчаса на дороге показался всадник. Подлетев к заставе, молодой казак из нового десятка дал коню шенкелей и, перемахнув шлагбаум, осадил скакуна рядом с Русланом.

– Княже. Идут, нехристи. И бабы с детишками с ими, – чуть задыхаясь от бешеной скачки, весело оскалился казак.

– Хорунжий людей расставил? – тихо уточнил Руслан.

– Все как ты приказал, – кивнул казак.

– Добре. Рядом будь. И коня поводи, чуть не запалил, торопыга, – добродушно буркнул Шатун.

Соскочив с седла, казак принялся вываживать своего скакуна, что-то ласково ему приговаривая.

– Лихой наездник, – не удержавшись, похвалил купец. – Такому бы в скачках участвовать.

– Для начала ему придется тогда коня получше найти. А казаки пользуют тех, на которых денег достало, – вздохнул Шатун в ответ, окидывая жеребца задумчивым взглядом. – Или трофейных, как у меня, – похлопал он серого по шее.

– Вы на трофейном коне ездите?! – удивленно ахнул купец.

– А где я под свой рост тут подходящего коня возьму? – пожал Руслан плечами. – И весу во мне немало. Не всякий битюг вывезет.

– Да уж. Стати у вас, ваше сиятельство, и вправду богатырские, – подумав, согласился купец. – По сей день вспоминаю, как вы тогда, в ресторане меня приложили. Уж простите дурака. Куражу излишек вышел.

– Бог простит. Я за тот случай зла не держу, – отмахнулся Шатун.

Из-за поворота показалась кавалькада всадников, и Руслан насторожился. Первыми ехали трое пожилых горцев. Мужчины в почтенных годах, с белыми, как снег, бородами, но все еще сидевшие в седлах твердо и уверенно.