Оставив дружину в кустах, Савельев с Бессоновым проехали на песчаный берег. На том берегу их увидели, зажгли факел. То же самое сделал Гордей. Сигнал был принят, и к восточному берегу пошли три плота в сопровождении десятка малых лодок с казаками.

За месяц до этого. Москва.

Князь Савельев с женой и сыном с утра поехали проведать родственников, князя Острова и его супругу, княгиню Василису Гавриловну.

Родители Ульяны приняли гостей радушно. Прошли годы со свадьбы и рождения внука, внутренние распри позабылись, жили по-доброму. Колымагу Савельева установили во внутренний двор, где гостей уже ждали хозяева. По обычаю обошли подворье, посмотрели сад, огород, конюшню. Все ухожено, чисто. Князь Остров держал прислугу крепко. Не сказать, чтобы в «ежовых» рукавицах, но послаблений особых не давал. Тако же и в вотчине. Под стать ему была и Василиса Гавриловна, строгая, красивая женщина, которую, казалось, годы не только не старили, но делали только краше.

После положенного традицией обхода поднялись в горницу, где был накрыт стол со всевозможными яствами. Выставлены кубки и с хлебным вином, и с заморским, и с пивом, и с медовухой.

Приступили к праздничной трапезе. Сын Савельева, шестилетний Владимир, названный так в честь отца Дмитрия, озорничал. Ему это здесь позволяли, так как дед и бабка души в нем не чаяли. Ульяна сделала замечание и отправила отрока гулять в сад, строго запретив выходить на улицу.

Выпили, закусили, повели разговор. Все больше о новых порядках, названных опричниной, введенных царем в 65 году.

Князь Остров был против нововведения.

– Ну скажи мне, зять, зачем было делить государство и людей на опричнину и земщину? Разве без того нельзя было обойтись?

Савельев же, который во всем поддерживал государя, напомнил:

– А ты, отец, вспомни, как все было? Иван Васильевич не издал Указа о новом порядке, он вынес это на решение народа.

– Что-то я, Дмитрий, не слыхал, чтобы в Боярской думе то обсуждалось, да и среди вельмож знатных. Ни на Москве, ни в других землях.

– Я сказал о народе, а не о знати.

– Но и среди людишек простых такого не было.

– Да, царь поступил по-другому, – кивнул Савельев. – Многие бояре пытались противостоять ему. Один заговор десятилетней давности, когда ближние вельможи по настоянию княгини Ефросинии Старицкой во время огненной болезни Ивана Васильевича отказались принести присягу законному наследнику, чего стоит. Ведь тогда бояре и княгиня Ефросинья хотели видеть на престоле князя Старицкого. И это при живом государе и наследнике. Подавил тот заговор царь непомерным усилием воли своей. И разве казнил или отправил в ссылку Старицких? Нет, он послал их в свой удел. А потом, в 54 году, когда у царя родился сын Иван, вернул родственников. Более того, назначил Владимира Андреевича Старицкого опекуном сына и прямым наследником в случае смерти Ивана Ивановича. Это всего лишь один пример. А что было потом? Бояре, не все, конечно, но весьма влиятельные и сильные, открыто срывали усилия государя по централизации Руси, что не могло не вызвать ужесточение власти. Но и тут государь не пошел на подавление воли своевольных бояр. Если помните, отец, он с семьей выехал из Москвы в Александровскую слободу и там в начале января месяца объявил о своем отречении от престола в пользу старшего сына Ивана Ивановича. Что тогда произошло на Москве? Бояре, стоявшие против государя, возрадовались, вот он, переломный момент, можно власть и трон без крови брать, сажать на него юнца, как когда-то самого Ивана Васильевича, назначать опекунский совет, вводить в него своих людей и править. И так было бы. Но… Москва восстала. И восстала не против царя, а против тех бояр, что радовались отречению. Если ты не помнишь, то я помню, как Кремль заполнили тысячи москвичей, разъяренных изменой бояр. Что сделала Боярская дума? А то, что ничего другого сделать не могла. В Александровскую слободу отправилась большая делегация просить Ивана Васильевича вернуться на царство. И вновь тысячи тысяч людей сопровождали ее. Тогда государь выставил условие об учреждении опричнины. С ним во всеуслышание согласились все. Я подчеркиваю особо – все. И мятежные бояре в том числе. Так что сейчас упрекать царя в том, что было принято годы назад?