— И, по-вашему, это поместье? — Только и смогла вымолвить я, запрокидывая голову и глядя на острые откосы крыш. — Настоящий замок!

— Родовое гнездо, — мягко заметил Адриан, спускаясь вниз и протягивая мне руку. — Множество поколений семьи Энеску прожили в этом доме.

— Множество? Но вы же ужасно долго живете. Сколько тогда лет вашему роду?

— Начиная от сопряжения миров, — ответил он, и я мысленно невоспитанно присвистнула.

Несколько тысяч лет, если верить истории.

Это сложно было назвать незначительным сроком. Неудивительно, что вампиры предпочли жить обособленно, узнав и увидев в этом мире все. Включая то, как он развивался и рос.

И скрываться в таких крепостях от наскучившего бытия довольно приятно…

— Чувствуй себя как дома, — пригласил Адриан. Дождался, пока Амадей спешится и подхватит мой свободный локоть, и шагнул к дверям.

Из холла наверх вела широкая лестница, в конце раздваиваясь и уводя в разные стороны. На месте этого расщепления на стене висел огромный гобелен с изображением девушки, стоящей под руку с двумя мужчинами. Она чем-то напоминала меня… Слишком сильно.

Длинная коса спускалась почти до самых колен, каждому сообщая, что перед ними не простушка с окраины, а самая настоящая госпожа, знающая себе цену. Темные глаза смотрели на меня с прозорливым огоньком и будто бы с легкой усмешкой, но, опустив взгляд вниз, я увидела, как трепетно она держит ладони стоящих рядом мужчин.

Они были ее, принадлежали ей, как и она им.

От этой картины веяло крепкой и нерушимой связью, которую даже пыль и годы были неспособны разрушить.

— Это наши предки, — пояснил Амадей. — Девушку на картине звали Алессандра, она, как и ты родилась в Солнечной Долине. А ее мужей звали Рагнал и Габриэль Энеску. Они прожили в этом доме порядка тысячи лет.

— А что стало потом?

— Первой скончалась Алессандра. Хотя создание клана сделало ее практически бессмертной, время любит забирать долги, и в один день Алесса скончалась.

Вампир говорил это таким бесцветным тоном, что создавалось ощущение, будто он и вовсе не понимает, что значит лишиться жизни. Хотя его можно было понять: когда не ждешь смерть с каждым годом все чаще, можно забыть, каково это — предвкушать окончание своих дней.

И Адриан проговаривал это словно историю, давно забытую и уже не так сильно трогающую за душу.

Люди гибнут каждый день, что же в этом такого?

— А что стало с ее мужьями?

— Когда прерывается круг, вампиры уходят.

— Куда?

— Мы не знаем, Аврора, — повернувшись ко мне, господин Энеску слабо пожал плечами. — Они просто уходят и больше никогда не возвращаются, оставляя наследникам дом и память. Но не будем о грустном! Мы пригласили тебя не за тем, чтобы усыплять историями о прошлом. Давай мы проводим тебя в твою комнату, чтобы ты могла отдохнуть с дороги. Нам нужно будет уехать на несколько часов, а ты сможешь осмотреться.

— Можешь начать с малой гостиной, там есть камин и прекрасная веранда с выходом в сад.

— Звучит очень заманчиво, — принимая приглашение, я одобрительно улыбнулась, позволяя статным мужчинам увести себя вверх по лестнице. — Простите мне мое любопытство, но как аристократка из Солнечной Долины оказалась здесь, в Сумеречной Лощине? Она же моя землячка, я угадала?

— Да, ты права. Да, практически так же, как и ты, — ответил господин Энеску не стесняясь. — За одним небольшим исключением: Алессандра была очень характерной девушкой и пришла не с вампирами, а к ним, пешком, сама, буквально вторгшись на границы наших земель.

— Сама?

— Верно.

— Скажите, а вы всегда создаете клан с чужачками?