— Не плачь, дорогуша. Ты же замуж выходишь, а не уезжаешь! — дружелюбно пожурив меня, она даже не поняла, почему мой смешок вышел таким надрывным. — Давай приведем тебя в порядок, у нас сегодня много дел. Только вещи собрать чего стоит!

— Да, Гвенди. Вещей действительно много, — прошептала, отворачивая лицо.

Как оказалось, я даже не представляла, как на самом деле много вещей мне потребовалось собрать!

Бесконечная череда коробок, саквояжей и ящиков выстроилась у входа в поместье, где носильщики загружали их в экипаж, чтобы отвезти в новый дом.

Оказалось, что именно так было проще понять, что мне стоит брать с собой, а что нет. Легко расставшись с горами барахла, я собрала отдельный чемоданчик со всем необходимым, отставляя его в сторону и аргументируя тем, что свои «женские штучки» я никому не доверю.

Когда все вещи покинули дом, я нервно устремила взгляд на небо, отсчитывая, сколько времени еще нужно ждать. Пара часов, не больше и не меньше, только матушка, сбежавшая с лестницы, уже намеревалась выпроводить меня из родного дома, даже не догадываясь, что этот порог я больше не перешагну.

— Аврора! Ты уже готова?

— Да, мама.

— Ничего не забыла?

— Я вернусь, если мне что-нибудь потребуется, — не скрывая ядовитости своей улыбки, я не обняла женщин на прощание, подхватывая полы своей юбки и спеша к нанятому вознице.

— Обязательно заходи в гости!

— Всенепременно, — проворчала себе под нос и захлопнула дверцу.

Наконец избавилась от чужих глаз, прижала чемоданчик ближе к себе.

Это все, что у меня теперь есть. Все мое имущество, вещи и состояние, а также имя и репутация.

Грубо говоря, у меня не было ничего, кроме сбережений, которые мне удалось собрать, минуя семейный бюджет и выданный отцом лимит: брать что-то у родителей не хотелось, слишком тошно было на душе. Несколько родовых украшений, которые перешли мне в наследство от бабушки Кристенсон, да небогатый гардероб, частично сворованный у слуг.

Потерю, которую я, естественно, возместила финансово!

Из своих платьев решилась взять только одно — красное, с черным кружевом на оборках. Одно из любимейших и, по мнению мамы, вульгарных — исключительно из-за цвета.

Как только появится возможность, я обязательно его надену! Никто не запретит мне, никто не упрекнет! И я буду наслаждаться тем, как тяжелый бархат облегает тело, рисуя складки на юбке в пол!

Не могла дождаться!

Возница остановился ровно у ворот в поместье Франкфурд, в будущем — Ханэм. Спешившись, я уставилась в темные окна дома, в котором меня, на счастье, никто не ждал.

Я рассчитывала спрятаться в нем до приезда Генри, а пока он бы разыскивал невесту, тихонько улизнуть в «Ленивый кабанчик», прячась в первых сумерках.

Поспешив в дом, чтобы поскорее найти удобные пути отхода, я разумно оставила чемоданчик с вещами в саду, припрятав его под каменной скамейкой, и уже куда расслабление направилась в дом.

Я бывала в нем раньше.

Еще в детстве здесь жила девочка, ставшая мне первой подругой — Санти. В гостях у нее я частенько бывала.

Воспоминания о комнатах и обстановке, царившей в них, приятным теплом отозвались в груди, и толкая массивную дверь, за которой меня никто не должен был ждать, я не сдержала испуганного крика, когда на руке замкнулись в замок крепкие пальцы.

— Явилась.

— Генри?

Испуганно уставившись на молодого человека, я даже не посмела отдернуть руку, заметив, как злобно сверкнули его глаза. Было в них что-то отталкивающее, безумное, что-то, что пугало меня сейчас до дрожи.

— Я уже заждался тебя, моя женушка! Думал, ты вновь придумаешь какое-нибудь глупое оправдание, чтобы остаться дома, вновь оттягивая неизбежное!