Не дождавшись моего ответа, вампир неторопливо отступил, не планируя больше удерживать меня.

— Если передумаешь, завтра на закате мы будем ждать тебя здесь, у черного входа. С собой бери только самое необходимое, все остальное мы раздобудем дома. Доброй ночи, Аврора.

Окончательно отступив, мужчина более не пытался меня задержать. Пытаясь справиться с краснотой щек, я подхватила полы своего плаща, торопясь покинуть прелестное портовое заведение.

Всю дорогу домой я размышляла о случившемся, вновь и вновь прокручивая в голове все сказанное вампиром. В попытках отмести эти мысли старалась придумать хоть что-то, что поможет мне покинуть столицу незамеченной.

Вариант с кораблем действительно потерпел крушение. Покупать билет на свое имя — глупо и бессмысленно, словно я безрассудно решила устроить себе каникулы перед неминуемой свадьбой, которая точно состоится, как только меня вернут домой. А уговорить кого-нибудь приобрести для меня заветный пропуск так же ненадежно, как и нанимать возницу: лишние свидетели всегда увеличивают риски оказаться пойманным. И ни одна девушка из моего окружения не утерпит, проявляя любопытство и задавая вопросы, на которые я не смогу дать ответ, тем самым пробуждая небеспочвенные домыслы.

Возможность уйти пешком аналогично выглядела нежизнеспособной. Если бежать ночью, то к утру я доберусь только до границ Солнечной Долины, где так же вызову подозрения на постах. А если идти незнакомыми путями, то вероятность заблудиться слишком велика. Я бы даже сказала, гарантирована.

Все сходилось к тому, что мой единственный шанс на побег — два чужака, вампира, которые сами предложили мне помощь и приют на первое время, без страха готовые вывезти меня за пределы Солнечной Долины.

Но эти слова…

«Мы предлагаем тебе себя — сразу двоих».

Это… немыслимо! Невозможно!

Представив на секундочку, как это могло бы быть, невольно закусила губу, почувствовав, как задрожали ресницы. В груди появилось странное жжение, а горло стянуло тугой петлей, делая каждый вдох драгоценным.

Ох…

Картинка, представшая перед глазами, рожденная бурной фантазией, была такой яркой и… подробной, что колени дрогнули, угрожая уронить меня на землю.

Красивые тела, переплетенные изгибами в постели, двигались и пульсировали в завораживающем танце. Неяркий свет бил в окна, освещая измятую постель со сползшим покрывалом и тремя парами ног, виднеющихся у края — две мужских и одна женская.

Гвендалин давно рассказала мне, в чем заключается жизнь супругов за закрытыми дверями. Честно признаться, я никогда не испытывала брезгливости, уверенная в том, что близость — это личное между мужчиной и женщиной. Но этот образ, слегка измененный в силу прозвучавшего предложения, значительно отличался от всего прочего.

Стало жарко.

И это меня Генри назвал фригидной?!

Знал бы он, о чем я сейчас думаю, — челюсть бы не успел подобрать от удивления!

Домой я вернулась так же тихо, как и ушла. Родителей все еще не было дома, и расслабившиеся слуги, закончив все свои дела, разбрелись по комнатам, не преграждая мне путь.

Но стоило только успокоиться, на время отметая черные мысли и порочные картинки, как в спальню постучалась Гвенди, юрко просовывая голову в проем дверей.

— Милая, родители зовут тебя. Они в гостиной.

— Зачем?

— А мне почем знать? — привычно ответила она, утаивая свою осведомленность о делах всех живущих под этой крышей. — Настроение у них хорошее, может, хотят поделиться причинами?

Это и пугало.

Зная, что наши понятия о приятных новостях сильно разнятся, я не торопясь спустилась, вежливо постучав, прежде чем войти.