– Это… это медведь… или лось…

Любава на мою откровенную глупость только покачала головой:

– Не, лешак то был. Насть, я больше к Ворону не пойду, так недолго и пропасть…

– Ладно, – храбро объявила я, – теперь сама дорогу найду.

– И ты не ходи, слышь, не ходи! Лешаки, они зазря перед людьми шастать не будут, ежели показался, значит, недоволен нашим приходом.

Хотелось крикнуть: «А я довольна?!»

Неужели и правда тут лешие по лесам бродят? А русалка на ветвях есть? Или водяной?

На мой вопрос Любава помотала головой:

– Не, русалки на ветвях нет, че ей на дереве делать? Они вон в озере плавают. И водяной тоже там.

– Водяной? Ты его видела?

Девчонка моего сарказма не поняла, согласно кивнула:

– Видела. И ты видела, только забыла.

Так… я определенно хотела домой в Москву, причем как можно скорее, чтобы не свихнуться окончательно. Жить в мире, где по лесу бродит леший, а на озере можно пообщаться с Водяным или поболтать с русалками, это уже слишком… А если еще и цепные коты сказки рассказывать начнут…

Дома нас ждала взбучка от Анеи.

– Ишь чего удумали, к Ворону ходить! На лешего нарваться захотелось?!

– А мы лешака и встретили, – почти беззаботно поведала я, приведя всех в неописуемый ужас.

– Где?

– У старого болота, – расстроенно вздохнула Любава, и я понимала, почему. Не ляпни я про лешего, может, и обошлось бы, зато теперь точно влетит.

В следующие минуты я поняла, кто в этом доме, а заодно и в Козельске, хозяин. Это не был малолетний князь или мой (вернее, Настин) отец Федор, хозяйкой явно была Анея! Пришлось поклясться, что к Ворону ни ногой, я, правда, умудрилась вставить «без разрешения», предвосхищая случай, если все же отправлюсь туда еще раз. Хотя сомнительно, чтобы мне выдали такое разрешение. Но ведь я не уточнила, у кого его нужно получить, можно же спросить у кого-нибудь старшего, но не столь строгого…

Анея только покосилась на меня, она явно поняла, что я замыслила, но сделала вид, что не заметила. Ох и хитра моя (Настина) тетка… С ней надо держать ухо востро, а то посадит под замок и глазом не моргнет. И она раньше других углядит, что во мне есть червоточина. Взяло зло, почему я должна прятаться? Я что, сюда напрашивалась?!

А еще мне было обещано, что вернувшись (уехал куда-то, что ли?), отец всенепременно устроит мне выволочку покруче:

– Он тебя плеточкой-то отходит!

– Чего?!

Я ничуть не сомневалась, что тетка грозит просто для острастки, не может отец побить меня плетью. Почему? А вот не может и все тут. И к Ворону я пойду, захочу и пойду. Пусть они своей Настей распоряжаются как собственностью, а не мной. О том, что я теперь «их Настя», почему-то не думалось.

Вечером, лежа без сна, я пыталась понять, стоит ли мне действительно идти к Ворону еще раз.

Дед сегодня просто поиздевался над моими умениями. И дело не в том, что он уж очень быстро реагировал на любое мое движение, он прав в корне. По меркам моего века, я весьма продвинутая и много чем увлекающаяся, вернее, увлекавшаяся, ныне недосуг, девушка. Нет, уже леди… бизнес-леди… Тридцать лет, свое вполне успешное агентство недвижимости, два десятка сотрудников, офис… Конечно, особняком на Рублевке похвастать не могу, но, во-первых, там не купить на доходы от среднего бизнеса, а во-вторых, на фиг он мне сдался? А вот квартирка в сто двадцать метров, хотя и без вида на Кремль, имеется. Вполне ничего, если Андрея выгнать, так совсем просторно…

Я действительно имею коричневый пояс по карате, на черный не пошла сознательно, потому что мастером становиться надо всерьез и навсегда, а мне некогда.