– Что же, не буду вам мешать, веселитесь, – разглядывая толпу, очевидно в поисках кого-то определённого, между делом произнесла Амелия. – И, Мэри, не злоупотребляй, пожалуйста, шампанским.

После старшая Говард направилась прямиком к Линчу. Он стоял справа от фуршетного стола в компании нескольких джентльменов. Врываться в беседу наскоком леди не стала. По пути она перехватила бокал с игристого вина и остановилась чуть поодаль, дабы, не привлекая внимания, вникнуть в суть разговора. Говорили, как всегда, о политике. Ничего нового. Впрочем, долго оставаться в тени Амелии не удалось, мистер Линч весьма скоро заметил её среди гостей и радостно воскликнул, заставляя своих собеседников обернуться.

– Мисс Говард! Как я счастлив, что вы почтили нас своим присутствием!

Амелия медленно повернулась, изображая искреннее удивление. Затем широко улыбнулась и шагнула в круг мужчин, протягивая Линчу руку.

– Дорогой Алан, потрясающий вечер! – льстиво отозвалась молодая женщина, вкладывая пальцы в широкую мужскую ладонь.

Линч низко наклонился, припав к запястью дамы губами. А выровнявшись после, отпустил учтивый комплимент:

– Как всегда, прекрасны и обворожительны.

– Как и вы, дорогой друг, – ответила Амелия любезностью на любезность, окинула лукавым взглядом собравшихся и прибавила, – как и вы все, господа!

– Сегодня без сопровождения? – включился в беседу Даниэль Байрон, частный детектив по профессии и сын окружного Лондонского судьи по совместительству. – Вашего отца давно не видно в обществе.

– О, отец захворал, – пренебрежительно отмахиваясь, отозвалась мисс. – Алан, он просил передать вам свои извинения. Надеется в скором времени на личную встречу, как только поправит здоровье.

Линч почтительно кивнул.

– Передавайте мистеру Говарду пожелания скорейшего выздоровления.

– Всенепременно, – кивнула Амелия, переведя взгляд на Байрона. – И да, Даниэль, я без сопровождающего. Этот вопрос вас интересовал пуще остальных?

Кто-то из мужчин сдавленно засмеялся. Детектив недовольно хмыкнул, но Амелия уже на него не смотрела.

– И о чём вы говорили, пока я не помешала своим бессовестным вторжением? – уже обращаясь ко всем, кокетливо улыбнулась леди.

– Ничего интересного, – ответил кто-то из господ. – Так, политика и планы на будущее.

– Мм, политика? Мужчины спорят друг с другом о мужчинах, которые спорят друг с другом. Нет ничего увлекательнее…

Теперь же приступ смеха обрушился на каждого из присутствующих, за исключением всё того же Байрона. Он держался в стороне, смотрел прямо на Амелию, но дама настойчиво игнорировала мужчину, памятуя о прежних распрях и неуместных высказываниях детектива на её счёт. Даниэль всегда упрекал старшую Говард в чрезмерной прямолинейности, дерзости и резкости высказываний. А также открыто высмеивал намеренное желание не связывать себя узами брака. Однажды он во всеуслышание заявил, что Амелия испорченное дитя, плод вседозволенности, халатного отношения к литературе и печатному бизнесу, своего рода продукт запретных благ чтения. Книги извратили некогда прекрасную и тонкую особу, имеющую прежде все шансы стать преданной женой и ласковой матерью, превратив в не самое достойное подобие мужчины. После Байрон не раз извинялся за тот вопиющий случай – он был пьян и взвинчен после очередной стычки с предметом своих рассуждений. Но Амелия его не простила и предпочла отплатить более изощрённым способом – хладнокровным равнодушием.

– Мне кажется или в словах дамы скрыта ирония? – низкий, но до дрожи приятный баритон раздался прямо за спиной дамы.