Потеря памяти словно вычеркнула эту возможность. Не полностью, конечно, но былой обоюдной любви уже не было. Да, для меня София осталась прежней, а ее амнезия подсознательно воспринималась как небольшой недуг, вызывая во мне еще больший прилив нежности и заботы к заболевшему близкому. Но вот для девушки я, по сути, был незнакомым человеком, который только с трудом сдерживал поток своих эмоций, откровенно смущающих ее. И хотя за последние три месяца удалось растопить возникший лед и завоевать не только доверие, но и даже симпатию, это все же было совсем не то, что я желал восстановить. А разделявшее нас расстояние только всё усложняло.

Новый невольный вздох вырвался из меня, и я прикрыл глаза, представляя, как бы все могло сложиться, если бы не было этой злополучной атаки на центр-интернат. Если бы Рамон не узнал про Софию, тем самым спровоцировав цепь событий, приведших меня прямо на эту койку на космической станции, плавающей по бескрайнему океану пустоты. Событий, попутно лишивших меня не только дома, но и семьи. И я сильно сомневаюсь, что работа агентом сможет хоть как-то заменить это. Впрочем, записался на учебу я скорее по совету Майкла, а не по собственному сильному желанию. Все равно никаких других вариантов в мире ангелов, оказавшихся такими же людьми, у меня не было. Как бы я хотел, чтобы хоть частично, но все вернулось к прежнему – былое чувство семьи, за которое я так боролся, занятие любимым делом и то самое ощущение счастья, которое буквально недавно переполняло меня…

Негромкая трель прервала мои размышления, а перед глазами возникла небольшая надпись с именем вызывавшего. И как только я прочитал его, тут же поспешил подтвердить звонок, слегка коснувшись браслета в нужном месте.

– При-и-ивет, салага! Как дела? – перед глазами на небольшом удалении возникло изображение Майкла, повисшего в воздухе и начинающего немного расплываться от груди и ниже. Вообще, сама технология дополненной реальности у меня, как у выучившегося техника, вызывала дикий восторг. Впрочем, как и другие технологии землян. Браслет, служивший эдаким проектором внутри человека, выводил любые объемные изображения без необходимости дополнительного оборудования. Конечно, в важных местах все дублировалось настоящими экранами, но в большинстве своем помещения ангелов могли казаться пустыми и необжитыми для всех, кто не имел этих технологических браслетов. А вот при наличии – и движущиеся картины на стенах, и аналоги голограмм, и показания приборов – практически все транслировалось напрямую обладателю прибора дополненной реальности, создавая буквально живой мир на пустом месте.

То же самое касалось и разговоров по сети. Вообще, браслет не имел камер внутри себя, но мог подключаться к внешним. И при первом же подключении происходило считывание внешности владельца с построением модели лица. А во время вызовов браслет сканировал обладателя и окружающую обстановку, передавая изображения прибору дополненной реальности второго абонента, который и рисовал по этим данным необходимую картинку. С учетом скорости сканирования и передачи браслет работал практически камерой, передавая все моментально. А для девушек так вообще существовала возможность коррекции внешности.

– Чего хмурый такой? Хандришь, что ли? – желтые пронзительные глаза на круглом лице Майкла словно вглядывались в меня. – Заканчивай давай и шустро двигай в учебный зал номер три. – Его правый глаз хитро подмигнул мне напоследок.

– Черт, ты что, на станции? – вскочил я с вопросом, но изображение уже исчезло, прерванное абонентом. Вся грусть моментально испарилась, а я даже улыбнулся. Наконец-то что-то новое, а то последние три месяца были практически сплошные адские тренировки. Редкие же моменты свободы я тратил или на сон, или на разговоры с Софией. И только остался без дела, как сразу же накрыло, впервые за долгий срок. Все, Грэг, заканчивай с этим. Все будет. Все сделаешь.