- А вот сейчас обидно было, – буркнул Салех.

- Будешь плакать? Могу поделиться платком, – едко ответил старик.

- И всё равно это херня какая-то, – бывший лейтенант стал говорить гораздо свободнее. – Вы же не пошлёте рядового пехотинца, чтобы тот провернул операцию по захвату вражеского командующего. И мага высшей категории никто не поставит в строй штурмовой роты. Так на кой черт нас звать в политику? Мы же просто головорезы. Ну ладно – с атрибутами, но мы же только первый курс…

Последняя фраза прозвучала настолько растерянно, что, кажется, проняло даже неубиваемого старца. Ульрих хмыкнул и снова сел за стол.

- Буду говорить прямо. У вас, молодые люди, есть один талант. Крайне редкий, и не всякий его применить сможет. Я – смогу. Вы умудряетесь ломать своим присутствием любые, сколь угодно выверенные планы. Стоит вам принять участие в событиях – и о планировании лучше забыть.

Старик почти ласково взглянул на громилу, отчего тот съёжился чуть ли не вдвое против обычного. Ульрих радостно осклабился – и продолжил:

– Из двадцати восьми покушений, что были на вас организованы за последние полгода, не состоялось ни одного. Серия несчастных случаев, неожиданные встречи, глупейшие ошибки и трагичные стечения обстоятельств. Иногда настолько невероятные стечения, что поневоле задумаешься о вмешательстве какой-то высшей силы. Двоих желающих вашей смерти вы умудрились убить случайно. Ещё пятеро стали жертвой маньяка, который орудовал в городе. Ага, того самого, которого вы забили молотком, голубки вы мои шизокрылые.

- А может, не стоит выдавать чужую некомпетентность за наши таланты? Тут помимо нас полно болванов, – попытался огрызнуться Ричард.

- О, внучек, не надо скромничать! Скромность не идёт к твоей наглой роже. Часть покушений была организована по моему приказу. И уж я-то умею отличить рок от некомпетентности. Но, барашки вы мои кудрявенькие, - Ульрих снова осклабился, глядя на Салеха, - у любых талантов есть свои границы, потому вы сейчас и стоите в этом кабинете. Хоть ваша решительность и делает вам честь, и вы умудрились лично меня укокошить трижды. Поверьте, с моим опытом административной работы я научился в совершенстве подбирать кадры.

Последнюю фразу неубиваемый основатель империи произнёс с откровенным самодовольством.

- А может, расскажете нам, в чём секрет вашего бессмертия? А то Ричард того… Убивал даже высших демонов. А вас не смог, – тоном юного школьника поинтересовался Салех.

- Я похож на идиота? – Ульрих снова оскалился, демонстрируя ровные белоснежные зубы.

- Ну, попытаться стоило, – Рей пожал плечами.

В следующий момент защитный купол схлопнулся, возвращая окружающие звуки. И давая остальным присутствующим в комнате возможность участвовать в разговоре.

- Мы можем отказаться? – Рей предпринял вторую детскую попытку.

- Конечно, лысенький! – кивнул старик. И весело расхохотался при виде надежды на лицах компаньонов. – Но в этом случае вы покинете этот кабинет в кандалах. А практику будет проходить на виселице. Виноват: лысый на виселице, а внучек – на плахе. Дворянин всё-таки. Лет пять, думаю, будет в самый раз. Ежедневно. А потом – в дурку до окончания вечности.

- И за что… дедушка?

- За покушение на особу королевской крови, внучек. Приравнивается к государственной измене.

- Вы выдвигаете обвинение? – сварливым тоном поинтересовался князь.

Вид он имел тоже весьма ошарашенный, хоть и владел лицом лучше, чем остальные участники разговора. Он-то прекрасно осознавал, с кем ведёт разговор. Формально Первый император считался помянутой особой, но не более того. По закону. Только очень непросто спорить на законных основаниях с тем, кто эти законы в большинстве своём