– И тем не менее никто особо не пытался спрятать труп.

– Да. К тому же по этой тропинке часто ходят.

Рейдел показал вверх по склону, где лес становился реже. На вершине возвышенности находилась маленькая площадка.

– Никто не называет ее тропой любви, но на самом деле ее предназначение состоит именно в этом.

– Должна сказать, тут вовсе не так уж и уютно.

– Городок здесь небольшой, так что приходится довольствоваться тем, что есть.

– И никаких следов одежды? Крови?

– Никаких. – Детектив обвел рукой вокруг. – Все завалено листьями, ветками и прочим лесным мусором, но я уверен, что тело никто не трогал до того, как до него добрались наши эксперты. Двое, которые нашли труп, старались держаться от него подальше.

– Судя по состоянию колотых ран на груди и животе, жертва в момент смерти была одета?

– Весьма вероятно. В некоторых ранах обнаружены следы волокон. Хотя две раны в области паха полностью чисты. Так что, возможно…

– …имело место половое сношение. Верно.

Нина открыла конверт, который держала под мышкой, и достала две фотографии убитого. Первая изображала общий вид, судя по всему именно тот, который предстал глазам обнаружившей труп пары. Бледные очертания лежащего в сумерках посреди леса тела выглядели столь нечеткими, что с трудом удавалось определить пол. Тело покоилось на спине, ноги были раскинуты. На животе и груди виднелись раны. Грудь была мужской.

На втором снимке, сделанном с более близкого расстояния, было видно, что голова жертвы отчасти находится под водой и над поверхностью выступают лишь подбородок и нос. Глаза под водой были открыты, так же как и рот. Фотография была достаточно четкой, и безволосые части тела напоминали слишком долго пролежавший на прилавке кусок сырого мяса. Левая рука была откинута в сторону, словно во сне. Правая слегка выступала над поверхностью воды, будто сломанная ветка. Кисть отсутствовала.

– Руку пока не нашли?

Рейдел обреченно покачал головой, с видом человека, который понимает, что уйти отсюда ему придется еще не скоро.

– Чистая работа, – сказала Нина. – Семнадцать колотых ран, плюс ампутация. Однако крови на теле нет. Дождя тоже не было – ни прошлой ночью, ни в течение дня, пока его не нашли.

– Что позволяет предположить – возможно, жертву убили где-то в другом месте, раздели и изуродовали, а затем принесли сюда.

– Время смерти – где-то позапрошлой ночью?

– Верно. Примерно тогда же тело бросили здесь – как считает патологоанатом, основываясь на относительной плотности насекомых и микроорганизмов на теле. И ампутация была посмертной – что объясняет отсутствие крови. Куда проще отрезать человеку руку, когда он уже мертв.

– И все равно это не так-то легко, – сказала Нина, снова просматривая записи.

Кисть руки была отделена двумя или тремя ударами тяжелого острого предмета, а не отпилена.

– А ближайшее место, где можно припарковать машину, – та площадка на склоне? Довольно большое расстояние для того, чтобы тащить труп весом в две сотни фунтов. Особенно женщине.

– На спине трупа имеется несколько ссадин и ушибов. Возможно, его волокли по земле.

– И тем не менее мне бы не хотелось тащить его так далеко, а я ведь занимаюсь спортом. Во всяком случае, занималась.

– Здесь все однозначно завязано на секс, а убитый не был гомосексуалистом. Ему сорок шесть лет, он женат, и у него двое детей.

– Женатые мужчины иногда бывают гомосексуалистами. Или вы тут, на юге, такого не встречали?

Рейдел улыбнулся.

– Мэм, я родился в Вашингтоне. Там можно встретить что угодно, если знать, где искать. Но убитый из тех, кто, по слухам, любил лапать женщин за задницы. Он также был завсегдатаем местных баров – пока никто не подтвердил, что он когда-либо уходил оттуда с женщинами, но он немало времени проводил за разговорами с ними. Включая и тех, кто работал за стойкой, одна даже назвала его озабоченным кобелем. С теми, кто работал в вечернюю смену, мы еще поговорим. Естественно, это вовсе не доказывает, что он не был геем, но искать доказательства – ваша работа. И возможно, вам удастся объяснить происхождение следа от губной помады, найденного на шее жертвы.