– Я не волшебник, – напомнил Федор Филиппович.

– Ты, может, и нет, а вот твой спецагент…

– Его нет, его не существует, – улыбнулся генерал Потапчук.

На какое-то мгновение генерал-лейтенант Огурцов принял эту фразу за чистую монету, затем погрозил Федору Филипповичу пальцем:

– Именно поэтому он нам и понадобится. Несмотря на то что его не существует, гонорар я ему обеспечу приличный.

Потапчуку хотелось сказать, что вся ценность Слепого в том, что он не покупается на деньги, берется исполнять задания только тогда, когда досконально разберется и поймет, зачем ему необходимо вмешаться в ход событий.

– И смотри, – напомнил замдиректора, – лишние подробности твоему спецагенту знать незачем. От него требуется: или нажать на спусковой крючок, или подложить мину, забросить гранату в окно, нож метнуть – я уж не знаю, какой способ он выберет. Выбор цели за нами, а он волен в средствах. Я пока что не услыхал от тебя слово «да», – напомнил замдиректора. Он явно куда-то спешил, то и дело поглядывая на часы.

«Конечно, время такого человека. расписано по минутам.»

– Да, – с усилием выдавил из себя Фёдор Филиппович.

Генерал-лейтенант Огурцов обрадовался:

– Я знал, что ты человек старой школы. Смотри, много не кури, – замдиректора пожал вялую руку Потапчука и зашагал по набережной.

Только сейчас Федор Филиппович заметил черный «мерседес» с тонированными стеклами, стоявший прямо на парковой аллее. Генерал-лейтенант сел в машину и уехал.

«Даже не знаю, кто из них больше испортил мне сегодня настроение: замдиректора или вонючий бомж», – в сердцах подумал генерал Потапчук и уже без соблюдения ритуала закурил.

Затяжки он делал быстрые, неглубокие, резко поднося сигарету к губам.

«Сами плодят мерзавцев и преступников, якобы во имя благих целей, а потом спохватываются!»

Генерал метнул, окурок в урну. Тот ударился о край жестяного раструба и упал на асфальт.

Потапчук поднял очки на лоб и, поскольку был дальнозорким, стал набирать номер на «мобильнике», держа его на вытянутой руке.

– Да, Федор Филиппович, – услышал он в трубке спокойный голос Глеба. Фоном звучала классическая музыка, что-то из оперы. В композиторах Потапчук никогда не был силен, ни в высшей школе КГБ, ни в академии его этому не обучали.

– Ты сейчас где?

– Там, где вы можете меня найти.

– Жди, скоро буду.

– Кофе поставить? – очень уж по-домашнему спросил Сиверов.

– Если я буду пить кофе такой же крепости, как и ты, да еще стану выкуривать по пачке сигарет в день, то сдохну, не дожив до понедельника.

– Вас, наверное, сильно разозлили?

– Кажется, и ты хочешь меня позлить. До встречи, – Потапчук, всегда бывший не в ладах с электроникой, боязливо нажал кнопку на трубке мобильного телефона и спрятал его в карман.

На набережную генерал пришел пешком от самого дома, хотя за ним и в выходные была закреплена дежурная машина. Потапчук уже собрался было ловить такси, даже поднял руку, стоя на бордюре, как увидел нагло пересекающую сплошную осевую линию черную «Волгу» с покачивающейся на крыше антенной спецсвязи. Это была его, Потапчука, служебная машина.

– Доброе утро, Федор Филиппович.

– Куда уж как доброе, – буркнул генерал, – если и тебе и мне отдохнуть не дадут.

– Получил срочный вызов. Куда едем?

– На Арбат.

Когда Федор Филиппович приезжал к Глебу Сиверову, то всякий раз покидал машину в новом месте. Даже его личный шофер не имел права знать, где расположена конспиративная квартира спецагента. Для стоянок Потапчук определил себе два квартала.

– Ты чем, Василий, заняться сегодня думал? – спросил Федор Филиппович.