— Он в полицию заявит! — восклицает. — И тогда тебя арестуют за преступление!

— И? Думаешь, он это сделает? — фыркаю. — Должен тебя разочаровать, злючка. Он не посадит своего сына — это раз. Плюс мой арест может подорвать авторитет нашего совместного бизнеса. Отец на такое не пойдёт. Это два. И я с лёгкостью могу организовать себе алиби — это три. Ты ничего не докажешь. Это четыре.

— Куда мы, чёрт возьми, едем?! Марк! — не выдерживает, начав кричать.

— Марк Алимович, — поправляю её. — Если хочешь выжить, то называй меня только так. А ещё можно «мой господин». Но для этого надо раздеться.

— Это уже не смешно!

— А мне смешно, — пожимаю плечами и выруливаю в переулок, где купил участок и начал строительство дома чуть меньше года назад.

— Лучше бы уж дома осталась с ненормальным отчимом и женихом. Лучше бы меня там убили, — бормочет себе под нос. — Судьба, блин! Куда не приеду — там смерть ждёт.

— Да успокойся ты! — прыскаю от смеха. — Я тебе хоть раз за время нашего знакомства угрожал или давал понять, что могу как-нибудь навредить? Шутить могу, но навредить — нет. Разве ты ещё этого не поняла?

— Я тебя плохо знаю, и это естественно, что немного побаиваюсь. Особенно после твоих шуточек. — Закатывает глаза.

— Что тебе мешает меня узнать? — хватаюсь за возможность. — Мы можем сыграть в игру. Вопрос-ответ. По очереди задаём друг другу вопросы и отвечаем, — предлагаю, паркуясь около участка. — Но после того, как решим парочку дел, — заглушаю двигатель. — Пошли, — первым выхожу из машины и, обойдя её, открываю дверь для своей ассистентки.

— Спасибо, — благодарит за помощь и выходит, внимательно оглядываясь по сторонам. — Что это за дом?

— Мой дом, — бросаю ей. — Ещё месяц-два и смогу переехать сюда на постоянную основу. За всю жизнь я нажился в квартире, но, побыв пару дней у отца, у дяди в домах, понял, что тоже хочу. Работал, копил деньги и вот результат.

— Красиво, — тянет, осматривая внешний интерьер участка и самого дома. — Цвета такие приятные для глаз. Люблю такие светлые оттенки в домах.

— И мне понравилось это решение. Никогда раньше не различал белый и цвет слоновой кости, но теперь начал, — усмехаюсь. — Кстати, в доме нас ждёт дизайнер и архитектор этого дома.

— Правда?! — восторженно восклицает. — Никогда раньше не видела архитекторов.

— Сегодня увидишь, — обещаю ей и веду в дом, где архитектор должен будет вывести её на чистую воду и сказать мне, что она скрывает. Он это умеет. Прошлую мою секретаршу так вывел и узнал, что она на конкурентов работает.

Карим ещё полчаса назад написал, что уже приехал и успел дать пилюлей всем работникам, которые филонят и ничего не делают. Этот мужик умеет строить других. Особенно своих работников. Но вот дочь и жену даже не смеет трогать. Для них он гнущийся пластилин.

— Карим! — кричу, зовя мужчину. — Мы приехали! Ты где?

— Да здесь я. Здесь, — отвечает со второго этажа, подойдя к перилам и помахав нам рукой. Кидает взгляд на мою спутницу и удивлённо округляет глаза. — О! Аурора?!

— Дядя Карим? — восклицает злючка, увидев его. — Так вы и есть тот самый архитектор?

— Ну да, — отвечает, спускаясь к нам. — А ты приехала из Франции? Чем не угодила страна? Или ты в гости?

— Да там… — мнётся. — Проблемы были во Франции, с родными. Решила поменять дислокацию.

— Вы знакомы? — нахмурено смотрю на них.

Так! Этого мне ещё не хватало. Но, может, он тогда знает о ней больше, чем знаю я, и больше, чем говорят мне?

— Да, — отвечает Карим, остановившись напротив меня. — У твоего отца познакомились, когда я к нему ездил. Но Аурора тогда ещё юной была. И всё же она даже сейчас не изменилась. Всё та же красавица и умница.