Доктор Хэлл продолжал описывать цепочку событий:

– Вы уверяли полицейских, что видели у всполошившихся посетителей бара крылья, рога и хвосты, и занавески на окнах подожгли не вы, а злобно взревевший дракон. Так?

Понуро кивнув, Элен в сотый раз пожалела, что не держала рот на замке. Она прекрасно представляла, как её рассказ выглядит со стороны тех, кто сам не видел метаморфоз, произошедших с посетителями того чёртова бара! Неудивительно, что полицейские без тени сомнений записали все понесённые баром потери на её счёт, но грозящая ей выплата крупной суммы тревожила Элен куда меньше соображения, что её пребывание в стенах психиатрической лечебницы не удастся сохранить в тайне. Вся нажитая нелёгким трудом профессиональная репутация полетела к коту под хвост! И к слову о котах: когда её выпустят? Кто позаботится о Феньке, если её оставят тут надолго?!

– Итак, мы имеем галлюцинации, спутанность сознания, бредовые идеи, агрессивное поведение. Если анализы не выявят наркотических веществ, большой дозы алкоголя или психостимуляторов, придётся подозревать серьёзные сбои в работе вашего организма, – резюмировал красавчик-психотерапевт. Он встал, подошёл к Элен и внимательно заглянул в её глаза: – Вы, кажется, пришли в себя. Я уберу кляп, дам вам воды, а вы постарайтесь ответить на несколько вопросов.

Дав Элен отдышаться, он вернулся за стол, положил перед собой блокнот и взял ручку. Ясно: настало время для неудобных расспросов и хорошо бы убедить врача в своей полной вменяемости на текущий момент. Придётся очень уверенно врать, чтобы объяснить события, наградившие её модным нарядом бешеного шизофреника, ведь сказать правду совершенно невозможно. Начни она излагать всё, как было, – и местная психлечебница станет её домом на долгие годы.

«А через месяц у меня защита диссертации! Надо выбраться отсюда как можно скорее и оплатить все расходы наличными деньгами, не приплетая к делу медицинскую страховку. Четыре года никуда не ходила, копила деньги на чёрный день – и отдам их все за получасовое пребывание в сомнительном баре. Но другого выхода нет: я буду бледно выглядеть, если моему научному руководителю сообщат о моём «отдыхе» в данном заведении. Так, собираемся с мыслями и начинаем горячо отрицать всё, что видели собственными глазами!»

Хорошо, что в искусстве лгать о себе она давно успела поднатореть. Надёжный способ лгать уверенно – представить, что рассказываешь о ком-то другом. Например, о персонаже будущей книги, которую ты когда-нибудь обязательно напишешь.

Доктор Хэлл закончил что-то строчить в блокноте и задал первый вопрос:

– Ваше имя?

– Элен Янген.

– У вас есть родные?

– Нет, никого. Все мои близкие родственники умерли.

– Возможно, вам известно о них что-нибудь? При жизни кто-либо из ваших родственников страдал от психических заболеваний? Проявлял агрессию?

– Нет. От заболеваний они не страдали, агрессивность не проявляли.

Чёрные, полуночные глаза врача прищурились, словно в исчерпывающих кратких ответах он заподозрил какой-то подвох. Ручка перестала летать по блокнотному листу и замерла в длинных, изящных мужских пальцах. Под пронизывающим взглядом Элен вздрогнула, будто её обдало жаром взметнувшегося пламени. Захотелось попросить ещё одну дозу успокоительных: та, что ей уже досталась, бесславно не справлялась с возбуждающим эффектом, производимым красавцем в кресле. Закралось подозрение, что ампулы медбратьев были взяты из просрочки...

– Кто вы по профессии, Элен? – спросил врач.

– Биофизик. Калифорнийский Университет.