– Она – труп. Она уже ни с чем больше дела не имеет. – Мэтлок понимал, что вынужден отстаивать то, что считал здравым смыслом. Он расследовал убийство, а не произносил речь перед каким-нибудь долбаным студсоюзом. – Мне об этом деле необходимо знать все, Кейт, – сказал он. – Мне нужно знать, кто Сэмми была такая.

– Правда? – резко спросила Кейт. – Вас зачаровывает генитальный статус во всех случаях убийств, которые вам приходится расследовать? Если наркомана мужского пола пырнули ножом при попытке добыть метамфетамин, вы бы стали обсуждать его хер с консультантом-патологоанатомом?

Боже, ее не перегнешь. Мэтлок попытался сосредоточиться на своих доводах.

– Мы ищем мотив убийства! В большинстве убийств на почве наркотиков или в среде организованной преступности мотив очевиден. В данном случае это не так, и я предполагаю, что трансгендерный статус Сэмми мог бы, вероятно, такой мотив нам дать. Сэмми могла быть жертвой преступления на почве нетерпимости.

Мэтлок подумал, что заработал себе победное очко. Против такого не попрешь, это точно. Он заблуждался.

– А вам не кажется, что жертвами преступлений на почве нетерпимости могут быть и цис-женщины? – поинтересовалась Кейт.

– Что, простите?

– Вы утверждаете, что я упустила отметить в отчете член и яички этой женщины, потому что это могло бы подсказать вам мотив преступления. Что это убийство могло быть преступлением на почве нетерпимости. Окажись Сэмми цис-гендерным человеком, исключило бы это вероятность того, что она могла оказаться жертвой преступления на почве нетерпимости, по-вашему? Влагалище у них или член – или ни того ни другого, – все женщины рискуют оказаться жертвами преступлений на почве нетерпимости. Вы слышали о движении невольно воздерживающихся?[40] Хоть раз бывали в женских убежищах? А? Мик?

Кейт была из тех людей, которым нравилось не только обращаться к другим по имени, но и применять имена как боевое риторическое оружие.

– Да, доктор Галлоуэй, был, – ответил Мэтлок, – и хорошо знаю, что происходят преступления на почве нетерпимости и против цис-, и против транс-женщин, однако предположил бы, что люди, совершающие такие преступления, относятся к разным категориям. Категории эти, вероятно, пересекаются, однако все-таки различаются. И в данном конкретном случае я расследую убийство Сэмми.

– Да, Мик. И теперь, осмотрев труп, вы осведомлены и о биологическом поле этой женщины, и о ее гендерном самоопределении. Эти данные вы получили в условиях уважения к выбору, совершенному покойницей при жизни. Вам с этим трудно, Мик?

– Давайте перевернем ее и поглядим на рану.

Палец Джемаймы Тринг завис над кнопкой. Нажать на “Отправить”? Она понимала, что никакого серьезного домогательства не случилось. Никакого насилия. Никакого физического принуждения. Ну или считать ли небольшое давление на ее подбородок, чтобы приподнять ее лицо к его лицу, физическим принуждением? Тогда ей так не показалось. Но с тех пор она призадумалась.

Даже если оно и не было физическим, ОК ли это?

Или не ОК?

Не вполне #ЯТоже, но все-таки #НеОК.

Не насилие. Не злоупотребление.

Просто #НеОК.

Того поцелуя ей однозначно не хотелось. Уж во всяком случае, не хотелось второго. Определенно. Разве Кёрт не должен был это осознать? Да если б и нет, он разве имел право ее целовать – если учесть, что она знает, что он наврал, будто хочет составить с ней пару? А она была очень пьяная. Это он совершенно точно знал. Последний бокал вина он притащил ей сам.

Она знала, что это не было домогательством. Но ей все-таки казалось, прямо по-настоящему казалось, что это #НеОК.