– Я просто показал вам, как работает израильский спецназ, если его немного разозлят. Я не нанес вашим людям никаких повреждений – просто вырубил их минут на сорок, чтобы иметь возможность поговорить с вами без свидетелей.

– Все равно это жестоко! – с пафосом возразил полицейский.

– Я показал вам и вашим людям, что если бы я хотел убить вашего охранника, то ударил бы чуть сильнее, – последовал кивок на лежащие тела, – и вы даже не подумали, что этого человека убили!

– Охранника перед убийством перекинули через изгородь! Сделали это два очень сильных человека – на руках и ногах охранника есть синяки.

«Это ты молодец! Быстро раскопал! Надо с тобой держать ухо востро!» – про себя похвалил Клим полицейского, но вслух сказал:

– Мы просто теряем время!

– Вроде вы находитесь под арестом! – рискнул сказать полицейский, постепенно приходя в себя.

– Наш арест – это ерунда! Пару дней, и мы будем на свободе! Я полиции предъявлю иск на пару миллионов долларов, и вам придется долго объяснять президенту, почему полиция так плохо работает. Вместо того чтобы ловить убийц и бандитов, арестовывает честных граждан, которые оказывают серьезную помощь местной экономике, – напомнил Клим, полностью взяв инициативу разговора в свои руки.

– Мне надо, чтобы вы обследовали основание платформы, которая начала крениться, – выдавил из себя главный полицейский.

– Глубина основания? – быстро спросил Клим, ровно садясь на стуле.

Если минуту назад казалось, что это был бандит, который пугал полицейского, то сейчас перед ним сидел профессионал, который хотел получить максимальную информацию о предстоящей работе.

– Сто тридцать метров, – уныло сказал суперинтендант, глядя на Клима виноватыми глазами.

– Четыреста тысяч долларов, и я готов хоть сейчас идти под воду! – резко сказал Клим, вставая со стула.

– Почему так дорого? – проблеял начальник полиции, резко меняясь в лице.

– Глубоководное погружение, без страховки, в условиях нулевой видимости и срочно тянет самое малое на полмиллиона баксов, – жестко сказал Клим.

– Почему без страховки – ведь у вас была группа из шести человек? – подозрительно сказал начальник полиции, тоже вставая из-за стола.

– Три человека вусмерть упились, одного ваши костоломы покалечили, а вот этот старый, – последовал кивок на Гарика, – сможет меня сопровождать только до пятидесяти метров. Дальше мне придется плыть одному, без всякой страховки, – пояснил Клим.

– Сейчас над тобой поработают мои костоломы и ты пойдешь в воду, как миленький! – зловеще пообещал начальник полиции.

– И потом вы долго будете искать водолазов, которые пойдут на такую глубину. Возьмут с вас не меньше миллиона долларов, а вот их качество работы я не гарантирую. В моем же случае, так как пайщиком фирмы является мой родственник, я гарантирую самое высокое качество обследования, – заявил Клим, уже жалея, что столько «зарядил» полицейскому.

– Почему родственнику? Разве господин Вольфсон – ваш родственник? – недоуменно спросил полицейский, у которого голова, похоже, шла кругом.

– Все евреи родственники! – гордо ответил Клим и, встав, подошел к окну.

– Платформа уже дала крен на двадцать градусов! – выдал еще одну порцию информации полицейский.

– Значит, надо погружаться немедленно! – вступил в разговор Гарик.

– Сейчас же ночь! – попробовал возразить суперинтендант.

– На глубине сорок метров всегда ночь! – поддержал Гарика Клим.

Вертолет за пять минут доставил троицу в город.

С высоты птичьего полета было видно, как горит полузатопленный танкер, а вокруг него суетятся суда, пытаясь потушить пожар.