Ами кивает. Разумеется, ей все это известно. Рэнди пропускает часть предисловия.

– Коррехидор – более удачное место. С Коррехидора можно передавать УКВ-сигнал по линии прямой видимости через залив на Манилу.

– Значит, вы продлеваете Северо-Лусонский кабель от Субика к Коррехидору?

– Две поправки по поводу того, что вы сейчас сказали, – говорит Рэнди и замолкает, чтобы поставить ответы в очередь исходящего буфера своей памяти. – Во-первых, осторожней с местоимениями. Что значит «вы»? Корпорация «Эпифит», в которой я работаю, создана, чтобы функционировать не самостоятельно, но в качестве некоего виртуального объединения наподобие…

– Я знаю, что такое эпифит, – перебивает Ами. – Что второе?

– Ладно, хорошо. – Рэнди слегка выбит из колеи. – Второе, что продление Северо-Лусонского кабеля – лишь первая связка. Со временем мы хотим протянуть на Коррехидор еще несколько кабелей.

В голове у Ами включается какой-то процесс. Смысл сказанного достаточно ясен. Для «Семпер марин» будет еще много работы, если они хорошо справятся с первой.

– Этим займется совместное предприятие, в которое входят, помимо нас, «ФилиТел», «24 часа» и японская компания по производству бытовой электроники.

– А при чем здесь «24 часа»? Это же универмаги.

– Они будут заниматься розницей – сбывать конечный продукт корпорации «Эпифит».

– То есть?

– Пинойграммы. – Рэнди успешно перебарывает желание сказать, что это защищенная торговая марка.

– Пинойграммы?

– Это будет так. Вы – заморский контрактный работник. Прежде чем уехать в Саудовскую Аравию, Сингапур, Сиэтл или куда еще, вы покупаете или берете у нас напрокат штучку – маленькую, не больше книги. В ней – видеокамера размером с наперсток, тонюсенький экран и уйма памяти. Комплектующие везут из самых разных мест в Субикский порт и собирают там на японском заводе. Все это не стоит практически ничего. Так или иначе, вы берете штучку с собой. Как только вам хочется пообщаться с родными, вы включаете штучку, наводите камеру на себя и записываете небольшую видеооткрытку. Она, в сильно сжатом виде, помещается в память. Потом вы подключаете штучку к телефонной розетке и происходит волшебство.

– В чем волшебство? Видео отправляется по телефону?

– Точно.

– Но ведь видеотелефоны существуют уже давно?

– Вся фишка в нашем программном обеспечении. Мы не пытаемся отправить видео в реальном времени – это слишком дорого. Мы храним данные на центральном сервере и перекачиваем их, например, в ночные часы, когда трафик низкий и время дешево. В конце концов данные добираются до здания корпорации «Эпифит» в Интрамурос. Оттуда мы по беспроводной технологии передаем их универмагам «24 часа» в Маниле. Магазину достаточно иметь для этого небольшую тарелку на крыше, декодер и бытовой видеомагнитофон. Пинойграмма пишется на обычную видеокассету. Мама заходит купить яиц или папа заскакивает за сигаретами, продавец говорит: «Вам пинойграмма» и вручает кассету. Они несут ее домой и узнают последние новости о детях. Потом возвращают кассету в «24 часа» для перезаписи.

Примерно на середине объяснений Ами схватывает основную мысль, поворачивается к иллюминатору и начинает языком выковыривать из зубов остатки завтрака. Она делает это с деликатно закрытым ртом, но процесс явно занимает ее сильнее, чем пинойграммы.

Рэнди охватывает необъяснимое желание не утомлять Ами. Не то чтобы он на нее запал: пятьдесят на пятьдесят, что она лесбиянка. Просто она такая открытая, такая непосредственная, что ей можно говорить все, как равной.

Вот почему Рэнди не любит бизнес. Он хотел бы говорить всем все. Ему хочется дружбы.