– Похоже, у нас гости…

– Смотри, чтоб он тут лишнего не увидел, – предупредил Макс, сворачивая окна с камерами и переключая на текстовый документ, с которым якобы работал.

– Обижаешь… Тигран Гамлетович? – Игорь опередил мужчину, приоткрыв дверь салона, выглянул наружу. – Чем обязаны?

Тигран заметно смутился, услышав не только свое имя, но и отчество. Хмыкнул:

– То есть меня тоже «пробиваете»?

Романыч ослепительно улыбнулся:

– Нет, что вы, у меня нет таких полномочий. А вот список друзей и знакомых, данный Анной Максимовной, ест. И Тигран среди них один-единственный… Так чем обязаны?

Он вышел из салона, неплотно притворив за собой дверь. Аделии и Максу было все прекрасно слышно.

– Печку включай, околел я, – Игорь вернулся в салон, полез за своей курткой, накинул ее на плечи. И тут же вытащил из сумки термос. Сделал большой глоток. – Что скажете?

Макс наблюдал за удаляющейся фигурой Тиграна.

– Определенная логика в версии со старшей дочерью и ее ревностью есть, – он снова вывел камеры видеонаблюдения на монитор. – Вполне возможный сценарий и мотив. По идее надо выяснить точно даты и время, когда Анне Ревель виделся ее супруг и аккуратненько поузнавать алиби у домочадцев на это время.

Игорь хохотнул:

– Это кто ж мне даст аккуратненько алиби узнавать? Я теперь не под погонами, ты забыл?

Капитан Александров вздохнул:

– Я не забыл.

Вмешалась Аделия:

– А что, часто такое бывает, чтобы родственники мутили из-за опеки и доступа к финансам. Там же наверняка все не просто, под наблюдением. И на себя денежки не потратить. Или как?

Она переводил взгляд с Макса на Игоря и обратно в ожидании ответа. Первым заговорил Макс.

– Да как там особо проконтролируешь? Только если зарвутся и доведут подопечного до банкротства. И то… Недееспособный, он и есть недееспособный – ни пожаловаться при подозрении, ни обратиться в аудиторскую фирму. Тем более если речь идет о таком основании, под которое подводят Ревель.

– Шизофрения? – догадалась Аделия.

Макс кивнул.

– При таком раскладе еще затрагиваются интересы несовершеннолетней дочери, – напомнил Игорь. – Она уже взросленькая и вполне может куда надо обратиться.

Макс покосился на него:

– Это если она хоть немного проявит бдительность. А Мария с мужем ее знают с младенчества. Если нормальные отношения все эти годы были, то девочка даже в мыслях не допустит, что ее обманывают.

Тигран еще стоял на улице и говорил с кем-то по телефону, кажется, ругался. Сев в машину, с силой захлопнул дверь и рывком стартанул с парковки.

– Хм… горячий, однако, мужчина, – отметил Романыч, провожая взглядом его черную иномарку.

– Надо подумать, как проверить алиби Марии и ее мужа, – заключил Макс. – В конце концов, они вряд ли очень хорошо знают процессуальный статус детектива и совсем не знают содержание договора с Анной. Можно на это сослаться, чтобы хотя бы задать вопросы. А там уже дальше смотреть.

Анна тем временем, закончив плакать, вымыла посуду. Поговорила – очень коротко и почти дежурно – с дочерью, отправилась в ванную. Долго плескалась, дольше часа.

– Она там не уснула? – поинтересовался Романыч. – Что там можно час десять делать?

Он вопросительно посмотрел на Аделию. Та удивилась:

– Мне перечислить все возможные варианты?

– Ну, а почему нет, – Макс сладко зевнул, – нам все равно нечего делать.

Аделия закатила глаза. Выставив перед собой ладонь, стала загибать пальцы:

– Снять макияж, сделать пилинг. Набрать ванну с солями или пенкой. Вымыть волосы, нанести скраб, потом маску, потом пенку, потом уход… Масло на тело. Поухаживать за пяточками… – Аделия вошла во вкус, старательно избегая слишком интимных подробностей, оба мужчины смотрели на нее округлившимися глазами, как на инопланетянку. Девушка замолчала. – Что вас так удивляет? Красиво выглядеть – это серьезная работа. И она тем серьезнее, чем старше женщина.