Мучительные размышления завершились рождением весьма интересной идеи.

– А что если разок поступиться принципами и сколотить дружную команду для экспроприации очень большой денежной суммы? – тихо шептал он, расхаживая по своей комнате. – Причем сделать это нужно без помощи Интернета и, разумеется, не в нищем Саратове. Потом разбежаться в разные стороны и навсегда свалить из этой страны. Черт, хорошая мысль. Надо над ней поработать…

И он поработал. А ровно через неделю встретил в квартале от дома Базылева – давнего школьного дружка. Пообщавшись с ними часок за пивком, Юрка с радостью обнаружил, что нашел товарища по несчастью, единомышленника и верного кандидата на участие в предстоящей операции.

Базылев сидел за рулем новенькой белой «Нивы» и возбужденно рассказывал о чем-то малозначительном:

– …Мля, в той рекламе, наверное, двадцать пятый кадр мелькает, и мой мозг истошно захотел эту фигню – представляешь? Хорошо, что я его никогда не слушаю…

Юрка молчаливо смотрел на дорогу, делая вид, будто сопереживает другу. На самом деле его мозг напряженно работал, этап за этапом прогоняя разработанную операцию и отыскивая в ней малейшие недоработки.

Ткач с Базылевым учились в параллельных классах, жили в разных кварталах. Знали друг друга в лицо, много раз сталкивались в школьных коридорах и столовке, но по-настоящему познакомились и сдружились в областной инфекционной больнице, куда их обоих угораздило попасть с легкой формой гепатита. Базылев был немного полноват, неловок, учился кое-как и особенных талантов не выказывал. Юрка оценил его покладистый, мягкий характер, простоту и доверчивость и взялся помогать в решении самых трудных домашних заданий. Видимо, Ткач оказался одним из немногих, кто посчитал Базылева равным, не насмехался над неуклюжей фигурой и «успехами» в учебе. И тот отплатил Юрке привязанностью, а однажды, не побоявшись численного преимущества, кинулся в школьном дворе в драку за нового друга… После выпускного вечера их пути надолго разошлись. Базылев рано женился, окончил какие-то курсы и батрачил в двух местах, отрабатывая кредит, на который купил новую «Ниву». Семья ютилась в съемной комнатушке и перспектив в этом плане в ближайшие лет сто не имела. У нас ведь всегда рулят крайности: чтоб перебраться в новое хорошее жилье, нужно быть либо вором, либо святым, выносящим раненых из сошедшего с рельсов поезда. Третьего не дано.

Но Базылев оставался самим собой и не унывал. Он вообще мало изменился. Книг, как и прежде, не читал; в Интернет захаживал только за порнушкой; по телеку смотрел мультики и до сих пор считал Нидерланды с Голландией разными странами. Будто в Нидерландах – каналы, футбол и тюльпаны, а в Голландии – пиво, наркота и голубые. Юрке же пробелы в его образовании были до фонаря. Для него главным было то, что Базылев не умеет фальшивить и никогда не предаст.

– …У нас козел один поселился этажом выше и весь дом достал своей сигнализацией. Я недавно полночи слушал вой, а утром знаешь, что сделал?

– Бросил с балкона кирпич?

– Не, ну, какой из меня экстремист? – рассмеялся Баз. – Просто поставил на крышу его «десятки» открытую канистру с остатками бензина и положил рядом коробок спичек. Представляешь, подействовало! Теперь он паркует свою тачку в другом дворе.

– Символичность в сочетании обычных предметов дает устойчивый эффект. Это мне знакомо.

– Красиво излагаешь. У меня бы так не получилось.

Разговор прервался звонком сотового телефона. Ткач посмотрел на экран и не стал отвечать. Телефон замолк, но через минуту ожил снова, и хозяин попросту сбросил звонок.