В июле 1970 г. состоялось особенно грандиозное зрелище: легкоатлетический матч СССР – США. «Матч гигантов» как его тогда называли в прессе. Это было не только спортивное, но и где-то политическое соревнование «двух разных общественно-политических систем». Зрителей в первый же день соревнований при проливном дожде на стадионе собралось 30 тысяч. Свободных мест не было. А сам матч прошел в крайне упорной борьбе и закончился победой команды СССР со счетом 200: 173, причём в самой престижной и, надо сказать, исконно «американской» дисциплине – беге на 100 м – выдающийся советский спринтер Валерий Борзов финишировал первым, обогнав двух лучших спринтеров США. Американцы проиграли ещё в трёх видах программы, где до этого постоянно были первыми – в беге на 800 и 1500 м и толкании ядра.

Стадион «Петровский»

До постройки в 1967 г. дворца спорта «Юбилейный» стадион им. В.И. Ленина являлся главной хоккейной площадкой города. Хоккейное поле заливалось прямо в чаше стадиона – в левом его углу, на левую же половину трибун продавали билеты – думаю, тысяч шесть-семь. Несмотря на мороз, на матчах команды СКА присутствовало множество зрителей.

Я жил с родителями на Ждановской набережной, в «сталинском» доме № 11, как раз напротив стадиона, и сосед по коммуналке дядя Вася, заядлый болельщик, несколько раз брал меня с собой. Единственным моим желанием на этих матчах было не замерзнуть на открытом воздухе, а также попытаться разглядеть шайбу в снегу. Во время снегопада матчи без конца прерывались, специальная снегоуборочная машина выкатывалась на лёд, но всё равно уже через несколько минут хоккеисты не столько играли, сколько искали шайбу в снегу, а мы узнавали о забитом голе только по красному огоньку за воротами. Трудно было достать билеты на матчи с ЦСКА – тогдашним чемпионом СССР, однако интереса игры СКА с ЦСКА, на мой взгляд, не представляли никакого. Уже в первом периоде ЦСКА заколачивал четыре-пять безответные шайбы, и игра утрачивала всякий интерес.

Хоккей вообще тогда был своеобразным: вратари играли без масок, игроки без шлемов; кого-нибудь во время матча уносили с поля с разбитой головой. Приходя после игр домой, я долго потом отогревал ноги в горячей воде.

Каждой весной пространство возле билетных касс, располагавшихся у входа на стадион сразу за Ждановским мостом, являлось для мальчишек соседних кварталов источником дохода. Дело в том, что, когда снег таял, на свет появлялись пятаки, десятикопеечные и трёхкопеечные монеты, утерянные в давке у касс. Важно было лишь не пропустить тот счастливый момент, когда верхний слой снега под воздействием солнца таял и изо льда можно было наковырять копеек двадцать-тридцать на пару порций мороженого.

Центром притяжения молодежи был каток, заливаемый зимой вокруг стадиона. В будние дни, ровно в 17.00, включались яркие прожектора; специальные машины обдавали лёд струями воды, которые замерзали на глазах, оставляя неровные полосы; включалась громкая музыка и ледовая арена оживала. Популярные песни «Чёрный кот», «А снег идёт», «Старый клён» и другие, разносившиеся из мощных динамиков по всей округе, служили сигналом и влекли народ на каток. К 17.30 каток уже полон. Молодые девушки и парни, взрослые люди и всюду и всем мешающаяся детвора выписывали круги вокруг стадиона и катались «по часовой стрелке». Некоторые, как бы из лихости и нахальства, пытались двигаться наперекор общему потоку, но у них получалось так же, как и у автомобиля, двигающегося по встречной полосе, – с непременным столкновением. Нарушителей на катках не любили и быстро общими усилиями призывали к порядку. Всё-таки дисциплинированное время было….