– Мистика какая-то, – сумрачно бормотнул Виталий, делая знак шоферу остановиться у спортивного комплекса. – Здесь… Захар в это время здесь отдыхает…
Отдыхал Захар, толстобрюхий свояк Серафима, как и подобает уважаемому семьянину, в окружении голозадых грудастых девиц весьма юного возраста. Полупьяно посмеиваясь над их подобострастными усилиями привести его в состояние боевой готовности, Захар отпускал сальные шутки, время от времени хватая то одну, то другую за обнаженные телеса.
– Здорово, Захар Иваныч, – Виталий изо всех сил старался казаться беззаботным. – Отдыхаешь?
– Ну, – колыхнул тот волосатым пузом. – С чем пожаловал? Проблемы? Слышал, слышал. Только если за помощью, то зря. В этом деле я тебе не помощник. Пожить, понимаешь, еще хочу. Жизнь-то, она – штука прекрасная. Видал, какие гейши у меня? Все, что пожелаю, сделают…
Приблизительно на такое приветствие Виталий и рассчитывал. Но был в его арсенале один убедительный аргумент, против которого алчный до денег Захар не мог устоять. И менее чем через полчаса они ударили по рукам.
– Смотри, обманешь, – погрозил ему толстым пальцем Захар на прощание, усаживая на себя сочную блондинку. – Симку тогда сдам Ильдару, как два пальца об асфальт…
– Да ты чего, Захар! – попытался поймать его взгляд Виталий, но мельтешащий перед глазами конский хвост блондинки мешал ему сделать это. – Пятьдесят на пятьдесят, как договорились…
«Где бы только эти пятьдесят еще добыть?! – свела судорогой скулы трусливая мыслишка. – Захар-то не знает, что деньги ушли».
Он обошел здание спорткомплекса и, войдя с торца, дернул на себя обитую дерматином дверь. В нос ударил запах мужского пота.
– Здорово, парни, – разулыбался вовсю Виталий. – Захар Иванович звонил?
– Ну, – смерил его неприветливым взглядом самый старший по возрасту. – Чего делать-то нужно? Да не лыбься ты так, мы не бабы. Нас обольщать не нужно. Приказано – сделаем.
Нужного количества людей все равно не набралось. Было решено поставить для наблюдения по одному человеку у каждого второго подъезда. Остальные должны были прочесывать территорию микрорайона, попутно обследуя лестничные клетки и обзванивая квартиры на предмет обитаемости.
Именно их требовательный звонок и разбудил ближе к утру задремавшую было Ларису…
ГЛАВА 3
Девушка двигалась по комнате почти бесшумно. Заученно огибая каждый предмет мебели, она то подходила к изголовью тахты и клала прохладную ладонь на его лоб, то вновь отходила в свой уголок, где сидела, поджав ноги, в огромном удобном кресле.
Странно…
Все ему здесь казалось до безобразия странным. И планировка этой малогабаритной квартиры, которую он успел механически отметить, переступив порог. И мебель, функциональная пригодность которой была взята им под сомнение с первой минуты пребывания здесь. И сама хозяйка, являющая собой нетипичный пример современной независимой женщины.
Какая, к черту, независимость, если не смогла справиться с такой, пусть нештатной, но все же не из ряда вон выходящей ситуацией? Допустим, он держал ее под прицелом, допустим, она не знала, что в стволе у него уже не было ни одного патрона, допустим, даже позволила ему войти, ну и что? Потом-то, потом! Он же отключился, «пушку» выронил. Тут бы ей, дурехе, и действовать. Бежать без оглядки, звать на помощь. А она что?! Она вместо этого перетащила его из столовой в свою крохотную гостиную. Уложила на единственную кровать. Перевязала. Да еще колола всю ночь какой-то дрянью. Может, и не дрянью, раз ему заметно полегчало, но это нисколько ее не оправдывает. Дура, она и есть дура! Наверняка насмотрелась сериалов или начиталась романов этих бульварных, и ей в каждом мерзавце чудится тот единственный и неповторимый, что будет любить ее вечно и преданно.