Мужчины и женщины сомкнули круг, подталкивали друг друга. Зрелище явно их забавляло. Я обреченно закрыла глаза, все глубже и глубже погружаясь в грязь Смитфилда.

Я хотела умереть, молила Господа послать мне смерть – ничего иного просто не оставалось, но вдруг почувствовала толчок, удар и резкую боль от мужского колена, упершегося в мое бедро. А потом – ничего. Мой обидчик внезапно куда-то исчез. Я открыла глаза и увидела плотное кольцо толпы, услышала ругательства.

Я встала на четвереньки, конечности мои дрожали. Проползла между двумя зеваками и поднялась на ноги. Потом почувствовала, как меня ухватила и потащила чья-то сильная рука.

– Нет! Прекратите! Оставьте меня в покое! – закричала я.

– Я должен увести вас, – сказал незнакомый голос, и я подняла глаза.

Это был не насильник: рядом стоял высокий молодой человек, широкоплечий, с коротко подстриженными светло-каштановыми волосами.

– Где ваши спутники? – спросил он. – Вы что – потерялись?

– Я не позволю себя допрашивать. Оставьте меня.

– Оставить вас? – Он разразился смехом. Очень странным смехом, который буквально ошеломил меня, ибо казалось, принадлежал он не молодому негодяю, а циничному старику. – Да я же вас спас. Неужели вы не поняли? Я стащил с вас это животное и хорошенько отдубасил его.

– Я ничего не видела.

– Тогда вы должны принять это на веру, госпожа. Я хочу вам помочь. – Незнакомец вытащил из одного кармана фляжку с водой, а из другого – белый платок и намочил его. – Вам надо умыться.

Я взяла платок, прижала его к щеке и почувствовала приятную свежесть. Затем потерла щеки и лоб, смывая слюну, грязь, пот и капли крови убитой птицы.

– Спасибо, сэр. – Я протянула ему платок. – Благодарю вас за помощь. – Я думала, что молодой человек уйдет, но он стоял, в упор разглядывая меня. Глаза у него были голубые, цвета гиацинтов, которые моя мать выписывала из Испании и выращивала в саду. Одет молодой человек был прилично, но не богато, – я увидела швы на его рукавах: значит, одежду перешивали, поскольку денег на новую у него не было.

– Где ваши спутники? – снова спросил он.

– Я тут одна.

– Ни родственников, ни слуг? Но ведь вы… благородного происхождения.

Он смотрел на меня в ожидании подтверждения. Я не стала этого отрицать.

– Тогда как же вы попали сегодня на Смитфилд? Это безумие. Вы должны позволить мне немедленно увести вас отсюда. Молодая женщина, из приличной семьи, одна… – Его голос замер.

Я неловко покачала головой.

– Прошу вас, госпожа, не бойтесь. Меня зовут Джеффри Сковилл. Я констебль. Правда, не здесь, не в Лондоне.

Два старика у нас за спиной затеяли спор, который быстро перешел в драку.

– Вот видите? – настаивал Джеффри. – Это же толпа чудовищ.

– Позвольте поинтересоваться, а что привело сюда вас самого?

Он улыбнулся, услышав в моем вопросе сарказм, и в уголках его глаз появились морщинки. Теперь я поняла: этот человек вовсе не так молод, как мне показалось поначалу. Ему, пожалуй, уже ближе к тридцати.

– Меня отправил сюда наш старший констебль, чтобы я своими глазами увидел, как свершается королевское правосудие, и принял к сведению. Эта женщина подстрекала к мятежу против нашего сюзерена.

Я почувствовала прилив злости.

– Смотреть, как умирает женщина, – вам это доставляет удовольствие?

– Разумеется, нет.

– У нее, между прочим, двое детей, – сказала я. – Трехлетний сынишка и совсем крошечная дочь. Вы это знали?

Джеффри Сковилл смущенно покачивался на каблуках.

– Очень жаль, что приговоренная – женщина. Но людей нужно учить на примерах. Леди Маргарет Булмер совершила государственную измену. Она для всех нас представляет опасность.