- Моя бабуля такое моё проявление называет – «Борьба языка за независимость от мозга». И, как видите, язык частенько побеждает.

- И спасибо ему за это, - Молотов оказался совсем близко. Его ладони легли мне на спину и прижали к теплому мужскому телу. Между нашими губами оставалось не более десяти сантиметров. Взгляд черных глаз ловил мою реакцию на его натиск. – Насколько близко я подкатил свои… половые чары сейчас?

- Настолько, что рискуете отдавить мне ноги, - шепотом произнесла я и невольно задержала взгляд на его губах.

Мужчина неспешно приближал свои губы к моим, словно боясь спугнуть, словно ждал моего позволения. Но едва его губы коснулись моих, как на крышу ворвалась разгоряченная парочка, чей страстный поцелуй переходил в раздевание.

Их появление отрезвило мой разум и заставило отпрянуть от Молотова, спасаясь бегством.

Нет, грабли, не сегодня…

17. Главушка 17

- Коропуля, открывай! – доносился голос Кирилла за дверью моей квартиры. – У меня для тебя есть кое-что сногсшибательное.

- Неужели, помыл руки перед едой? – съехидничала я, убирая с плиты обещанный другу борщ.

- Сногсшибательное, а не фантастическое, - настойчиво уточнил Кирилл. – Давай скорее там! Я больше не могу его сдерживать!

- Да, что там такое? – пробубнила себе под нос, проворачивая ключ.

Стоило распахнуть дверь настежь, как на меня тут же набросился мохнатый зверь, хаотично вылизывая мне лицо своим мокрым языком.

- Спартак! – обрадовалась я шерстяному другу и была тут же повалена на спину прямо в прихожей.

- Я же говорил, что это кое-что сногсшибательное, - засмеялся Кирюха и его смех поддержала Соня, которую я и не заметила за широкой спиной друга.

- О, привет! – махнула я подруге из-под натиска голубоглазого хаски, которого не видела около трёх недель, так как тот был отправлен в ссылку в деревню к родителям Кирилла. – Ну, что, дружище, много соболей и белок наловил на свободе?

- Да, какой там, - усмехнулся друг, снимая обувь. – Носился по лесу как дурак. Только всю охоту отцу испортил.

- Вот и хорошо! – подытожила Соня, снимая со своего сына Дениса куртку. – Нечего зверушек обижать. Пусть себе бегают. Да, сыночек?

- Да! – отчеканил Дениска и поспешил завалиться на спину Спартака, тем самым лишая меня малейшего шанса подняться с пола.

Пёсель, впрочем, был этому бесконечно рад, по очереди облизывая то меня, то Дениску.

- Там на кухне почти всё готово, - прокряхтела я с пола, начесывая пса за ухом. – Вы только хлеб нарежьте и по тарелкам раскидайте сами. Хорошо? Салат в холодильнике.

- Ты посмотри на неё! - Кирилл возмущенно поднял брови. – Значит, я должен был сегодня сам решить, что хочу на обед борщ и картошечку с котлеткой. Теперь ещё и сам себе на стол должен накрыть. Распоясались мои бабоньки! Распоясались…

- Ты посмотри на этого мужлана! - повторила его интонацию Сонька. – Значит, ему сварю, то, что он заказал на обед, а он даже палец о палец не хочет ударить, чтобы помочь на стол накрыть. Спартак, фас его!

Но Спартак был всецело занят мной и Дениской, так как соскучился по тем, кто ему даёт больше всех вкусняшек.

- Соня, фиг тебе! – засмеялся друг подобно африканской зебре и поспешил на кухню, где довольно громко начал греметь тарелками.

- Патак! – Дениска позвал за собой в гостиную пса, где находилась большая коробка с игрушками.

- Дениса, сначала давай покушаем, а потом пойдешь играть со Спартаком и Кириллом. Хорошо? – Соня взяла на руки сына и понесла в кухню, а у меня, наконец, появилась возможность встать с пола и тоже проследовать за ними к столу.