Снова короткий присвист где-то над головой – и снова обильный кровавый дождь поливает одежду, руки, лицо. Что-то тяжело падает на грудь из мутного киселя тумана, и семинарист с трудом сдерживает вскрик: к его горлу тянутся скрюченные, все еще шевелящиеся пальцы отрубленной мохнатой руки.

Книжник отчаянно смахнул с себя уродливую конечность, но тут же рядом, в расползающуюся темную лужу с плеском плюхнулось что-то тяжелое, круглое, твердое. Голова. Злобная гримаса застыла на темной морде – теперь уже навсегда. Книжник не выдержал и заорал. В отчаянии, словно отмахиваясь от кошмара, швырнул оба «веера» стилосов, не разбирая, в мельтешение теней. Уже ничего не соображая, попытался подняться – но руки и колени разъезжались, скользя в теплой грязи, перемешанной с кровью. А сверху раздавались свирепые вопли, лились все новые потоки отвратительной горячей жидкости, сыпались отрубленные конечности, развороченные внутренности. Теперь к этой зловонной жиже прибавился запах блевотины: семинариста скрутило и вырвало – раз, другой, третий. Он перестал понимать, что происходит, где находится и что делать дальше. Еще немного – и этот крохотный ад окончательно лишит его человеческого облика.

Все кончилось столь же внезапно, как и началось. Туман рассеялся – растворился в воздухе, словно его и не было. Когда вернулась возможность соображать, Книжник обнаружил себя на дне неглубокого «кратера» посреди горы из изрубленных трупов. Хотя больше это углубление напоминало зловонную кровавую ванну. С трудом нашел в себе силы, чтобы, наконец, подняться.

Поискал глазами товарища. Зигфрид стоял неподалеку, склонив голову и опираясь на меч. Дышал он тяжело и часто. Но, увидев спутника, задержал на нем взгляд и покачал головой:

– Вот запомни и в следующий раз нарядись так же – нео сами разбегутся.

Книжник не оценил юмора. Перебравшись через груду тел, тупо остановился, оглядел себя. Ряса была насквозь пропитана кровью. Густые струйки сбегали по плотной ткани, и вокруг него быстро образовался зловещий бурый круг.

Зигфрид машинально провел рукой по шее и замер. С удивлением выдернул что-то из щели меж стальных пластин. Книжник обмер: это был один из брошенных им стилосов.

– Спасибо броне,– заметил вест, осматривая стил.– Да еще тому, что силенок у тебя мало. Но чуть выше – торчало б в шее.

– Я ж не видел. – пробормотал парень. И тут же неуклюже попробовал направить разговор в другую сторону: – А почему эти нео не хотели пускать нас к твоему Бункеру?

– Да при чем здесь нео? – Зигфрид с отвращением дернул плечом, выпрямился.– Они – куклы всего лишь. Пускать нас не хотели кукловоды.

– Шамы? – догадался Книжник.

Вест кивнул.

Хоть мало кто из кремлевских видел этих самых шамов, зато каждый знал, на что они способны. И пусть большая часть историй про этих мутировших потомков людей – выдумка, есть в них и доля правды. Например, способность нагонять туман. Не раз уж защитники Кремля сталкивались с атаками нео, прикрывавшихся наведенным туманом. Говорят, нео легко договариваются с шамами, хоть обычно те – их естественные враги. Да и шамы не брезгуют звонкой монетой да натуральной платой. С другой стороны, шамы – куда более сильная и развитая раса. Говорят, некоторые из шамов способны подчинить своей воле психику пустоголовых нео. Сам Книжник раньше не сильно верил в подобное. Но теперь всем телом ощущал холодеющий липкий аргумент.

– А на кой шамам мешать нам? – ежась в своей мокрой хламиде, спросил парень.

– Вот и я знать бы хотел,– мрачно сказал вест.– Непонятно. И кажется мне, еще ничего не кончилось. Идти надо.