Егорку только жалко – один останется. Ладно, ничего, не пропадет. Вырастет, в дружину пойдет и будет за нас с Кирюхой нео проклятых на куски рвать…

Мои мысли скакали блохами, а глаза неотрывно следили за скалящимися нео. У, твари клыкастые! Пасти до ушей растянули. Предвкушают, как будут нас жрать. Ничего, подавятся. Кусок поперек горла встанет.

Наш десятник обнажил парные мечи, готовясь к бою. Захар вообще воин знатный. Обоерукий. Одновременно двумя клинками работать может. Таких бойцов в кремлевской дружине по пальцам сосчитать. А щитом наш десятник не пользовался вовсе. Говорил со смехом: «Щит – он для защиты надобен. А я защищаться не умею. Только нападать…»

– Захар, – внезапно торопливо заговорил старшина мастеровых Первак. – Можно попытаться уйти через завал. Есть у меня мыслишка, как расчистить в нем проход. Я, когда под телегой лежал, хорошо все рассмотрел… Короче, это моя забота. А вы нео тут придержите, к завалу не подпускайте. Да, и еще. Помощник мне нужен. Кто посильнее и посмышленее. Лучше всего Богдан.

– Его не отдам. Он мне в бою понадобится, – отрезал Захар.

Я аж сомлел от таких похвал. И Первак, и десятник скупы на них. А тут вдруг оба расщедрились. Оказывается, я и сильный, и смышленый, и в бою незаменим. А раньше Первак меня иначе как «тупым обломом» не называл. И Захар все больше покрикивал: дескать, ты, Богдан, мечом машешь, будто метлой. Мол, кто тебя, такого охламона, только в дружину взял. Таким, как ты, олухам надо кремлевские улицы мести да нужники разгребать, на большее ты не способен.

Впрочем, Захар со всеми так. Каждый в нашем десятке от него натерпелся. Зато и в беде к нему к первому шли. Знали – не откажет. Всегда поможет…

– Вместо Дана Трефа бери, – предложил Перваку Захар.

– У него же рука покалечена, – попробовал возражать старшина.

– Вот именно, – кивнул Захар. – Причем правая. А в левой он меч держать не умеет. Так что в бою от него толку мало, зато на тягловой работе сгодится.

– Я и одной левой камни ворочать могу. Не сомневайся, – заверил мастерового Трефил.

– Значит, действуем, мужики, – подвел черту десятник. – Первак и Треф, к завалу. Остальные со мной.

Трефил с Глебом и Перваком подались было назад, но Захар их притормозил:

– Погодите, мужики. Порох для пистолей или арбалетные болты у кого-нибудь остались?

– Не-а.

– Я пустой, – почти одновременно ответили мы с Кириллом.

– У меня есть два болта. Последних, – сообщил Стоян.

– Стреляй в голову, чтоб наверняка, – велел Захар. – Да не торопись, целься как следует.

– Лучше я, – вызвался Трефил.

– А сможешь? – Десятник скользнул взглядом по покалеченной руке лучшего арбалетчика Кремля.

– Смогу. Пусть только кто-нибудь мне зарядить поможет.

В голосе Трефила прозвучала такая уверенность, что мы поняли – он и вправду сможет. Через боль. Заставив себя позабыть о ней колоссальным усилием воли, он поднимет арбалет в негнущейся руке и наведет мушку точно на цель…

– Значит, минус два нео, – кивнул Захар в полной уверенности, что двумя врагами у нас вот-вот станет меньше.

Правда, двое из полусотни – что капля в море.

– Красивая штука – море… – Я не заметил, что сказал это вслух. Никто из нас никогда не видел ни моря, ни океана. Разве что на картинках, когда учили историю в школе при Храме. Но то картинки. – Жаль, что не доведется собственными глазами поглядеть…

Первак услышал, проворчал:

– А может, и поглядишь еще. Какие твои годы.

– Ну да. Где я, а где то море-океан? Мне до него, как до луны…

– Стоян, бери арбалет, заряжай. Только понезаметней там, чтобы этих тварей раньше времени не насторожить, – велел Захар.