После некоторых остановок монах на всякий случай сворачивал явно не в ту сторону, в которую собирался перед тем. Москва продолжала жить невнятной жизнью, и, следовательно, менялась. Кочевали мутанты, биороботы, всякие неразумные и переродившиеся твари. Случалось, перебирались куда-то заросли деревьев, – из тех, что под воздействием радиации научились ходить. Смещались в сторону аномальные зоны, даже те, которые изначально не были кочевыми. Это тоже преподавали дружинникам – если ты сегодня свободно прошел одной дорогой, завтра на ней же можешь нарваться на что угодно.

Опять предостерегающий жест. Только теперь Михаил застыл надолго. К нему присоединился Петр, и они стали вслушиваться вдвоем.

– Кажется, гон неподалеку, – очень тихо вымолвил Михаил, но от этих слов по спинам дружинников пробежали мурашки.

Наверно, страшнее не было ничего. Внезапное, без каких-либо видимых причин перемещение мутировавших насекомых с уничтожением и поеданием всех, кто в недобрую для себя минуту оказался на пути. Отбиться от массы тварей невозможно, тут одинаково бесполезны и меч, и пулемет, убежать удается крайне редко. Если уж попал, то…

Денис ничего особенного не слышал. Как он понимал, Мстислав тоже. Был какой-то шелест, вроде, не особенно далеко, может, он? Дома не давали обзора, но если увидел гон, то, считай, поздно. Как правило, это последняя картинка в жизни.

– Уходим, – Михаил уже пятился назад, а затем свернул в первый попавшийся проход и перешел на бег.

Бежали долго и путанно: не какие-то нео за плечами, гораздо хуже. С разгона даже чуть не влетели в небольшой пруд, образовавшийся на пустыре между домами. Склонившиеся над водоемом ивы жадно встрепенулись, приготовились стегнуть долгожданную добычу ветвями, однако люди успели свернуть в сторону, не попасть в охотничью зону растительных хищников. Очередная пробежка, и, наконец, усталый выдох:

– Вроде все.

– Кто там был? – через силу полюбопытствовал Денис.

– Какая разница? Ушли, и ладненько, – Михаил снял каску. Короткие волосы под ней намокли от пота. – Вот так каждый поход. Половину пути едва не ползешь, зато вторую вечно от кого-то убегаешь.

Его напарнику пробежка далась тяжелее всех, как самому немолодому из группы. Но смотрел по сторонам Петр все тем же пристальным взглядом давнего разведчика.

– Не узнаю места, – кажется, дружинники впервые услышали бас пулеметчика.

Место, как место. Дома вокруг, дворик с ярким пятном диких мутировавших роз в одном из углов, а больше ничего особенного. Хотя отсутствие примет как раз и плохо для ориентации. Каждое здание в памяти не удержишь. Москва – даже не город, а целый мир.

– Будешь смеяться, но я тоже, – после минутной паузы улыбнулся Михаил.

Дружинникам же сразу вспомнилось недавнее ощущение собственной беспомощности, когда не ведаешь, в какую сторону идти.

– Ладненько. Сейчас выйдем к ближайшей улице, а там сориентируемся с Божьей помощью. Где наша не пропадала? Зато еще один район узнаем. Нет худа без добра…

И так спокойно он говорил, что друзья прониклись уверенностью – выберемся. Ну, нет сейчас прямых дорог…

– Вы Садовое кольцо как пересекать думаете? – тихо спросил Михаил.

Громкие разговоры лучше вести за крепкими стенами. По сторонам очередной улицы кое-какие стены имелись, и не сказать, чтобы слабые, раз сумели устоять во всех катаклизмах; но за ними мог скрываться кто угодно, и лишь в редких случаях этого неизвестного или неизвестных можно было назвать хотя бы нейтралами. Лучше вообще не привлекать ничьего внимания. Для собственной пользы и здоровья.