– Он не позовет, – нервно бросил Книжник. – Он гордый…

Засунув за пояс неудобно крупный пистолет, он быстро, на четвереньках подобрался к ближайшему телу и за ремень потянул на себя карабин. Магазин «маузера» опустел, а с голыми руками идти на помощь – так только Ведун может.

Быстро спускаясь по железной лесенке, он еще раз бросил взгляд на своего спасителя. Ведун неподвижно стоял на покосившейся крыше вагона, в клубах черного дыма напоминая какого-то языческого бога. Он совершенно не боялся ни нападения, ни случайной пули – словно заранее знал исход этой заварушки.

А может, напротив – искал смерти? Последняя мысль настолько поразила Книжника, что он едва не грохнулся с высоты, когда нога скользнула по полуоторванной перекладине лесенки. Зачем этому бродяге искать смерти, когда в этом мире смерть – повсюду? Мысль, безусловно, была глупая, но отчего-то с этого момента она прочно засела в голове семинариста.

Спрыгнув на гравий в окружении изломанных автомобильных остовов, Книжник быстро огляделся. Дым вокруг заметно рассеялся, выстрелы стали реже. Через пару шагов он наткнулся на тело одного из сброшенных Ведуном врагов. Неестественно изогнувшееся тело застыло, нанизанное на острый обломок железной балки – как насекомое на булавке в какой-то безумной коллекции. Правда, вывалившиеся набок кишки несколько снижали качество экспоната. Зато еще раз убеждали, что враг, несмотря на устрашающий облик, – такой же, как все, из плоти и крови. Знать бы только, сколько их, врагов этих, и где они прячутся.

Книжник неловко передернул затвор – в магазинной винтовке это не так просто, как в автомате. Тусклая гильза вывалилась из нутра оружия, обнажив рядок непривычно крупных патронов. С некоторым усилием ладонь загнала патрон на полагающееся ему место. Однако с такими телодвижениями скорострельность оставляет желать лучшего! Не внушает оптимизма и торчащий из-под ствола штык. Штыковая атака – не для тщедушного семинариста. Да и трудно представить себе, как это – вогнать это широкое лезвие в тугую вражескую плоть, защищенную сверху плотной тканью, а то и какой-нибудь скрытой защитой.

Но когда надо прийти на помощь товарищу, выбирать не приходится. Быстро забравшись на груду искореженных машин, Книжник огляделся и заорал:

– Зигфрид!!! Ты где?!

И тут же вокруг забарабанили пули. Едва успев шарахнуться обратно, припасть к земле, парень отрешенно слушал эту странную «музыку» пуль. Те, что вязли в дряхлом металле автомобилей, звучали глухо и гулко, заставляя резонировать объемистые корпуса. Те же, что попадали в бронелисты вагонов, звенели и визжали на разных тонах, совместно создавая энергичную и злобную мелодию смерти.

– Не высовывайся! – рявкнул знакомый голос – откуда-то из-под вагонов съехавшего на бок «Дракона». – Прикрой меня – я сейчас погулять выйду!

Легко сказать – прикрой, когда у тебя в руках незнакомое и неудобное оружие. Книжник даже сообразить ничего не успел, как по правую руку мелькнула стремительная тень – и взметнулась над грудами металлолома. Руины дома напротив разразились беспорядочным огнем – да только попасть в быстро перемещавшегося веста было непросто. Одновременно Книжник вскочил на ноги, выцелил, как ему казалось, щель, из которой палили особенно активно, – и выстрелил.

Это было сильное ощущение – будто в плечо ударило кувалдой. Наверное, он недостаточно плотно прижал приклад, и теперь рука болезненно ныла. Все же ему хватило сил передернуть затвор и быстро дослать вторую пулю в ту же самую цель. Попал он или нет – неизвестно, но стрельба в развалинах на пару секунд захлебнулась. Этого хватило, чтобы Зигфрид успел пересечь открытое пространство и оказался где-то по соседству с неизвестными стрелками. Теперь им не позавидуешь: в ближнем бою меч веста даст фору целой толпе стрелков. И действительно, стрельба в том углу прекратилась.