Закончив, Беломир спустился к ручью, помыть руки. Наблюдая за ним, седой казак только задумчиво кивал и одобрительно хмыкал. Лишь справившись с делом, парень вдруг понял, что только что прошел проверку. На что именно, непонятно, но доверять ему явно стали чуть больше. Это стало понятно, когда, вернувшись к костру, парень получил от десятника приглашение присесть рядом с ним. Не чинясь, Беломир присел на бревно и, вздохнув, посоветовал:

– Прикажи, чтобы повязки они себе каждый день меняли. И уксусом раны обязательно промывали. Жарко сейчас, а с того рана может гнить начать.

– Добре, скажу, – внимательно его выслушав, кивнул казак. – Вот никак не пойму, что за говор у тебя такой странный. Из каких мест будешь?

– Про Белое море слыхал? – спросил парень вместо ответа.

– Это где ж такое? – удивился казак.

– Ежели вон в ту сторону год ехать, как раз к нему и выедешь, – махнул Беломир рукой на север.

– Погоди, это ж вроде варяги из тех мест ходят, – озадачился казак.

– Не совсем. Они ближе и чуть в сторону, – принялся пояснять парень, размахивая руками. – А к нам вон туда.

– Год? – удивленно переспросил казак.

– Угу. До Великого Новгорода сколько?

– Отсель? Так почитай ежели сейчас выехать, то к снегу доберешься, – подумав, с явным сомнением протянул казак.

– Вот. А до нас от Новгорода еще два раза по столько же, – быстро добавил Беломир.

– Далече. А как же тебя сюда занесло?

– Вот это моя главная беда и есть, – вздохнул парень, понимая, что сейчас случится главное. Поверят бойцы в его рассказ или нет. – Меня Перунова оса ударила. А очнулся уже в степи. Бой у нас был, так что отскочить никак не получалось. Вот и вышло, как вышло, – развел он руками.

– А не врешь? – недоверчиво уточнил один из казаков, не удержавшись. – Не бывало такого, чтобы после Перуновой осы кто-то живым остался. Она ж все подряд жжет.

– Я тоже так думал, – кивнул Беломир. – На голову мою глянь. Думаешь, это я так у костра с пьяных глаз ночевал?

– Ну, всякое бывает, – ехидно усмехнулся этот Фома неверующий.

– Погоди, – вздохнул парень и, поднявшись, направился к своей поклаже.

Порывшись в переметных сумках, он достал обломок своего меча и, вернувшись к костру, протянул его казаку.

– Глянь и сам скажи, в каком горне можно было так добрый клинок спалить.

– Ох, мать честная! – дружно ахнули бойцы.

– Я после еще нагрудник свой покажу. Там тоже след заметный имеется, – быстро добавил парень маслица в этот огонек.

– И как ты теперь? – покрутив в руке рукоять меча, задумчиво поинтересовался седой.

– Самому бы знать, – проворчал Беломир, задумчиво почесывая в затылке. – Самому обратно ехать – никакого припасу не хватит. Это целый караван собирать придется. А как тут жить, и не знаю. Тут я в одной веси побывал, так их старики баяли, что слыхали про такое и что оса Перунова переносит того, кто пращуру зачем-то потребен. Вот теперь и ломаю голову, как быть.

– С нами поедешь, – нарушил воцарившееся молчание седой. – Сведу тебя к старшому нашему, ему все обскажешь. А после он и решит, куда тебе идти.

Войдя в небольшую, но светлую комнату, Беломир с интересом огляделся и, обернувшись, с улыбкой кивнул:

– Мне нравится. А платить как?

– А как сам решишь, – неожиданно заявила крепкая румяная женщина средних лет. – Можешь деньгой, а можешь работой какой. Мне все сойдет.

– И сколько деньгами получится? – не унимался парень, пытаясь понять, как дорого встанет ему такое жилье.

– Деньгами – две копейки за постой и за харчи пятачок, на том и сговоримся.

– Это в месяц?

– Так не в день же, – рассмеялась женщина.