Предположим, я ценю что-либо, так как желаю обрести это. Следовательно, я уверен, что у меня есть определенная цель. Это непреходящая ценность. Предположим, я ценю что-то, так как это позволяет мне достичь определенной цели. В таком случае то, что я ценю, будет обладать инструментальной ценностью. Иными словами, это инструмент, позволяющий мне достичь намеченной цели. Если, например, я очень сильно люблю игру в футбол, то данная игра будет для меня непреходящей ценностью. Тренировки зимними вечерами по три раза в неделю направлены на достижение высокого качества игры и формирование сплоченной команды. В данном случае тренировки обладают инструментальной ценностью.
Гедонизм достаточно точно отмечает единственную причину любого сознательного человеческого действия. Любое действие и любой поступок имеют определенные цели, обладающие непреходящей и инструментальной ценностью. Таким образом, все сознательное человеческое поведение может быть объяснено только одним главным первостепенным намерением: в конечном итоге любой человек стремится к получению наслаждения. Согласны ли вы? Можете ли вы перечислить иные намерения, определяющие все поступки людей? Насколько объемным будет предложенный вами перечень?
С другой стороны, является ли стремление к получению наслаждения главным мотивом любого человека? Если человек, например, усердно учится, чтобы стать весьма успешным в делах, мы можем сказать, что достигнутый успех в данном случае доставит этому человеку удовольствие. Но если тот же самый человек, помимо прочего, женится и создаст семью, стоит ли нам утверждать, что все это ради одной единственной цели получения наслаждения или даже (в отдельных случаях) для достижения все той же успешности в делах? Так может быть имеет место целая совокупность намерений человека, определяющих его поступки?
Если мы захотим более детально вникнуть в подобную теорию и скажем, что достижение успеха в жизни, к примеру, является удовольствием для одного человека, деньги – для другого, получение сексуального удовлетворения – для третьего, в таком случае мы просто-напросто получим свободное от оценочных суждений систематичное описание обоснованного человеческого поведения. В таком случае нам остается только еще раз сказать, что человек просто хочет получить то, что ему нужно. Но ведь человеческие желания в конечном итоге приводят к сужению морально-нравственного сознания. Несмотря на это, мы все же обладаем морально-нравственным сознанием. Главная причина этого в том, что мы не живем на необитаемом острове, мы не оторваны от общества. Мы обладаем морально-нравственным сознанием, так как находимся среди других людей, живем в социуме. Как мне необходимо поступить? Что о моем поступке подумают остальные? Что следует делать людям, меня окружающим? – всеми этими вопросами мы задаемся очень часто.
Таким образом, исходя из всего сказанного выше, гедонизм не просто описание человеческого поведения. Это оценочное суждение о том, как человек должен поступать в той или иной ситуации. Гедонизм говорит, что достойная и благополучная жизнь – это жизнь, наполненная наслаждением. Каждый человек, согласно теории гедонизма, должен совершать поступки, в конечном счете направленные на получение удовольствия. Эпикур утверждал, что некоторые удовольствия прочно взаимосвязаны со страданием Курение, к примеру, является удовольствием, вызывающим привыкание. Как вы считаете, можно ли именовать привыкание страданием? (курильщики не могут обходиться без сигарет). Более того, курильщик может навредить другим людям Следовательно, если я получаю удовольствие от курения, мы не можем утверждать, что понятие благополучной жизни тождественно понятию жизни, наполненной наслаждением.