– Ваша святость.

Худой склонил голову. Капитан повернулся к толстяку, приложил кулак к груди.

– Рад приветствовать вас.

Тот развел руки, будто желая подарить гвардейцу свои объятия.

– Взаимно, безусловно, взаимно! Капитан Гектор Коска, если я правильно понимаю? Впервые у нас?

Гвардеец склонил голову.

– Вы правы. Я получил назначение на конвой этой весной.

– Чудесно, просто чудесно! Всегда рад новым лицам на нашем руднике! Если вы понимаете, о чем я, ха-ха. Шучу. Ну а я – привратник Пинкус Стулус, обойдемся без прочих титулов. Сомнений нет, именно мое имя указано в ваших сопроводительных бумагах, не так ли?

Капитан вновь склонил голову и протянул пару листков. Пинкус схватил их и, не взглянув, начал помахивать ими в воздухе, продолжая представление:

– Также обязан вам представить священнослужителя Иглу, да-да, не удивляйтесь. Со всей ответственностью могу заявить: под его светлым взглядом добыча рун проходит ровно так, как было бы угодно богам!

Толстяк даже коснулся лба, настолько его переполняли чувства. Игла перевел взгляд на него – ничего светлого и доброго в его выцветших глазах не было. Скорее, желание заткнуть привратника, за шкирку забросить всех присутствующих поглубже под землю и отправиться обратно в келью. Пинкус подобный настрой проигнорировал и наконец впился взглядом в бумаги. Побегал глазами по пергаменту, покачиваясь на пятках, помурлыкал что-то себе под нос. Казалось, его единственная дочь выходит замуж, а гвардейцы привезли три телеги приданого, накинув сверху бочонок вина в подарок.

– Ммм, указом владыки… Доставлены в соответствии… Да-да, чудесно! Скажу честно, бумаги раз от раза не меняются, лишь имена вписаны новые, но обязан был проверить, а то будет бардак! А бардак что? Такого нам не надо, все верно! Позвольте ознакомиться?

Не дожидаясь ответа, он бойко зашагал вокруг клеток. Каждые пару шагов останавливался, цокал языком, снова утыкался взглядом в бумаги, шел дальше. Юноши сквозь прутья смотрели мрачно, некоторые отводили глаза. Игла так и стоял, не моргая, и, кажется, не дыша. Поравнявшись с шеренгой, Пинкус еще больше оживился, впился взглядом в Долана.

– Молодой человек, вы…?

Рыжий посмотрел непонимающе, живость привратника даже его выбила из колеи. Пинкус с интересом пялился на него, помахивая бумагами. Рик бы предпочел, чтобы нижнюю часть лица привратника скрывала маска, поскольку смотреть на растянутые в жабьей улыбке пухлые губы было невыносимо. Наконец его напарник по клетке сообразил:

– Долан.

Толстяк снова вперился в бумаги, даже поводил пальцем по строчкам. Удовлетворенно покивал, перевел взгляд на Рика. Тот облизнул сухие губы.

– Рикард.

Следом представились Альбус и Крид, вся их клетка. Пинкус так и кивал, точно его голова была подвешена на шарнирах. Повернулся к капитану.

– Все с юга?

Тот согласно кивнул.

– Этих забрали первыми.

– Так-так, посмотрим. Девятнадцать, восемнадцать, еще раз восемнадцать… Четырнадцать, ого!

Привратник повторно вперся в Альбуса взглядом, от его восторга, казалось, даже Коске стало неуютно. Толстяк шагнул обратно к клеткам.

– Не имею желания оспаривать ваш выбор, капитан Коска! Вы бы знали, что порой нам пытаются впихнуть! Юноши, которым пошел третий десяток – возраст чудесный, не спорю. Но от силы полгода или год, а потом место снова пустует. Или смотришь, а сквозь ошейник даже шею уже не видно, кошмар! А потом возникают вопросы, почему добыто определенное количество, хотя ожидалось абсолютно иное… Нет-нет, такого нам не надо. Бардак никому не нужен, согласны?