– Прижмите к лицу, а то выглядите, мягко говоря, неважно… Для прогулки по улице. И советую немного отряхнуться.

Старик последовал совету, пробурчал что-то благодарственное, прижал тряпицу к лицу и зашагал вперед, с готовностью принимая руку Рика в качестве опоры. Они переступили через тела, вышли на оживленную улицу. Рик уже было направился подальше от тупика с целью найти какую-нибудь скамейку, но старик отрицательно мотнул головой:

– Прошу, сопроводите меня до дома, тут недалеко…

Затем он мягко потянул Рика в сторону ворот в верхний город. Юноша поднял брови, но спорить не стал. Они проковыляли вперед по подъему, стражник скосил глаза на странную парочку, нахмурил брови.

– Уважаемый, что у вас…

Старик неожиданно с жаром запричитал:

– Ох, господин, не стоит беспокойства! От этой страшной жары мои старческие недуги обостряются со страшной скоростью. Кровь не держится в теле и начинает вытекать через совершенно неподходящие для этого отверстия. – На этих словах он поплотнее прижал ткань к лицу, чтобы скрыть наливающийся синяк. – К счастью, со мной в эти моменты всегда находится мой внук, который сейчас и сопровождает меня домой. Думаю, мне нужно срочно принять успокаивающий настой и вздремнуть в тени. С прогулками в ближайшее время стоит повременить…

Затем, покопавшись в складках мантии, он достал из кармана бумажный квиток, сунул стражнику под нос. Тот пробежал бумагу глазами, после чего с жалостью посмотрел на капельки крови отпечатавшиеся на платке и отступил в сторону. Темноглазый смуглый старик и его светловолосый голубоглазый «внучок» медленно прошлепали через огромные ворота. Отойдя на приличное расстояние, Рик обернулся и пожевал нижнюю губу.

– Зачем утаили правду? Я не понаслышке знаю, что каждая жертва разбоя жаждет немедленного возмездия.

– Могу позавидовать вашему опыту, но, думаю, вы не будете спорить, возмездие было достаточным. Я, честно сказать, не уверен, что после ваших ударов стража нащупает у нападавших пульс. Думаю, мне бы не хотелось быть источником дополнительных неприятностей для своего спасителя. А также, смею напомнить, у вас за пазухой нож.

Рик хмыкнул. Старик криво улыбнулся в ответ и продолжил:

– К слову, мы почти пришли, и мне бы хотелось называть вас как-то иначе, нежели «мой спаситель». Думаю, это может создать основу для некоторого тщеславия. Не будете ли вы так добры назвать мне свое имя?

– Рик. От меня встречная просьба, потому что все это время я называю вас в голове не иначе как «старик».

Старик даже хохотнул, силы на удивление быстро возвращались к нему, несмотря на то, что дорога начала резко идти в горку.

– Немного в лоб, и все же по делу, я уже не молод… Но, прошу заметить, еще не так уж и стар! Лишь приблизился к концу шестого десятка. И все эти годы я зовусь не иначе как Парацельс Гааз, к вашим услугам. В интересных обстоятельствах мы с вами знакомимся… Впрочем, смотрите, мы наконец-то дошли!

Кровь уже не текла, и он убрал тряпицу от лица и махнул в сторону милого двухэтажного здания. Второй этаж, по всей видимости, был жилым, на улицу выходили два окошка: на одном ставни были затворены, во втором вяло колыхались белые занавески. А на первом этаже, если вывеска не обманывала, располагалась аптека. Рик покосился на Парацельса.

– Вы целитель?

– Уже давно не практикую в качестве основного занятия… Уж для чего я действительно стар, так это для беготни по домам с охапкой лекарств. Люди сами приходят ко мне, в основном с целью приобретения лекарственных снадобий, изредка ради консультации по конкретным случаям… Что же мы стоим на пороге, пройдемте! Я настаиваю.