– Да, она лучшая, тут не поспоришь. И Миша, хватит каждый раз придумывать несуществующую любовь Любы ко мне, это уже не смешно, – грозно посмотрел на друга, который улыбался во все тридцать два.

– Да ладно тебе, разве тебя не греет мысль о том, что девочка течёт при виде тебя, – ржёт надо мной Алюров, зараза такой.

– Если это девочка Люба, то нет! – комкаю лист бумаги и кидаю ему в лицо, чтобы стёр с него свою тупую улыбку.

– Жаль, хорошая бы пара получилась! – продолжает стебаться Миша.

– Миша, блядь, сейчас довыпендриваешься, какого чёрта вообще пришёл?

– А точно, совсем забыл, Любочка и ты заполонили все мои мысли, – неугомонный придурок продолжает смеяться.

– Люба, зайди! – кричу в селектор, чтобы девушка поприсутствовала при нашем разговоре.

Помощница заходит, поправляя верх воротника на платье.

Сука, даже шею прикрыла, ни одного голого участка, ещё бы на руки перчатки надела.

Но ладно, меня её вид устраивает, главное, чтобы работала, а не хвасталась сиськами, как другие секретарши и помощницы.

– Люба, тут возникла очень щекотливая ситуация. Давай я тебе сейчас задам один единственный вопрос, и если ты ответишь на него честно, то я отпущу тебя с работы прямо сейчас.

– Отпустите! – заверещала девушка, подпрыгивая на месте. – Впервые за полгода уйду домой так рано.

– Люба, соберись! – одернул её Миша. Девушка тут же умолкла и выпрямилась как струна на гитаре, не шевелится.

– Задавайте, – громко произносит она.

За эти полгода я понял, что девчонка за любой кипишь кроме голодовки, у неё всегда глаза горят на любое дело. Это в ней мне очень нравилось, энтузиастов нынче маловато.

– Михаил Степанович утверждает, что ты Люба, испытываешь ко мне определённые чувства. Это так?

На секунду в кабинете воцарилась тишина, Люба быстро заморгала чёрными длинными ресницами, сняла с себя очки, и активно начала их протирать.

В этот момент я первый раз увидел её лицо без очков.

Симпатичная, правда симпатичная, на лицо хорошенькая, но вот всё остальное оставляет желать лучшего.

– Это так, – отвечает девушка, опуская свой взгляд в пол.

Я уже думаю все, кабздец, не сработаемся. Любовь на работе мне не нужна, тем более не взаимная.

– Я испытываю к вам чувства уважения, Матвей Александрович! – добавляет Люба, а потом снова надевает свои очки.

У меня камень с плеч упал, слава Богу, что Алюров ошибся, и его чуйка на влюблённость промахнулась с целью. Кстати, первый раз в жизни.

– Спасибо, Люба, и извини за провокационные вопросы, ты можешь передать оставшиеся дела на сегодня помощнику Михаила Степановича.

– Спасибо, – девушка снова подпрыгнула на месте, а потом радостная убежала из кабинета.

– Она соврала, зря ты её с работы отпустил, – хмыкнул Миша.

– Иди нахрен, Миша! Из-за твоих тупых подозрений, я не хочу лишиться безупречного работника.

2. Глава 2.

Люба.

– Игорёк! Игорёк, ёлки-палки! – кидаю кучу папок ему на рабочий стол, они издают гулкий звук, от чего паренёк наконец-то поднимает свою сонную голову.

– Люб, тише можно, я всю ночь в клубе был, оттуда сразу на работу! – воет бедненький, думает, я его пожалею.

– Тебе мож ещё аспирина принести!? – ласково спрашиваю я, наклоняясь к его лицу.

– Было бы здорово! – улыбается он, думает я серьёзно побегу лечить его похмелье.

Ага щас, губу пусть закатает, я тут за двоих пашу почти каждый день, а он по клубам ходит и денежки каждый месяц получает, хорошо устроился!

– Хрен тебе на воротник, Игорёк! – пинаю его ногой под столом.

– Фу, грубо то как, Любовь Алексеевна, – морщится Игорёк. – Че за папки приволокла?