– Давно искал ответ, кто же вы, мистер Лазарев? Командир корабля, словно вынырнувшего из ниоткуда среди Норвежского моря, летом сорок второго. Корабля, который, по авторитетному утверждению наших экспертов, не мог быть построен ни на одной верфи мира, – рядом с которым любая субмарина все равно что паровой фрегат Семмса перед линкором «Нью Джерси». Что важнее всего для подводника – свежий воздух и скорость! И мне чисто профессионально было бы интересно узнать, как вы решили эту проблему.

– Обратитесь к советскому правительству, – отвечаю я таким же полушутливым тоном, – если оно разрешит, я с удовольствием покажу вам мою К-25.

– Было бы неплохо, – замечает Локвуд, – надеюсь, вы и ваше правительство понимают, что любое техническое усовершенствование перенимается очень быстро. Да, в эту войну ваша «Моржиха» не имела конкурентов. Как в нашу войну за свободу негров, «Монитор» сделал устаревшим весь прежний военный флот – и что же, очень быстро броненосцы стали основой военно-морской мощи всех держав. И согласитесь, что в ближайшем будущем вряд ли возможна война между нашими странами, тем более морская. Мы, американцы, пока еще ни разу не воевали с Россией – и помним, как вы поддержали нас в той давней войне, прислав свои крейсерские эскадры.

– К сожалению, воевали, – отвечаю я, – север России, девятнадцатый год. Американские войска в Архангельске – и концлагерь на острове Мудьюг для русских, охраняемый вашими и британскими солдатами.

– Мне искренне жаль, что тот инцидент имел место, – говорит Локвуд, – но вы должны понимать, что мы, солдаты, лишь исполняем приказы политиков. В этой войне мы сражались вместе против общего врага. И мне очень не хотелось бы представлять, как лет через двадцать-тридцать – вы не находите, что мировые войны случаются именно с таким интервалом, достаточным, чтобы выросло поколение, не испытавшее ужасов прошлой войны? – теперь уже Россия и Америка сходятся в битве. Хотя не скрою, мне было бы любопытно, как изменится военно-морская тактика? До прошлой Великой войны сражения на море были «двумерными», в привязке исключительно к поверхности, развитие авиации добавило к плоскости верхнюю полусферу, теперь полноценно добавится и полусфера нижняя. Хотя думаю, что надводный флот не исчезнет, подобно парусным фрегатам – ведь даже такие сверхсубмарины не могут нести авиацию в значимых количествах, максимум – звено разведчиков. Не могут высаживать десант, да и защитник собственных морских перевозок из них плохой, без обеспечения ПВО. Но резкое изменение дальности действия торпедного орудия, ставшего равным, а то и превосходящим дальнобойность артиллерии, это действительно прорыв, что ваша «Моржиха» блестяще показала в бою у Тулона: стрелять торпедами из-под прикрытия своих артиллерийских кораблей, не дающих работать вражеским противолодочникам! Пожалуй, вам удалось создать первую по-настоящему эскадренную подлодку – могу поздравить русских конструкторов.

– Мистер Локвуд, а с чего вы взяли, что через двадцать лет будет еще одна война? – спрашиваю я. – По поводу войны этой можно вспомнить слова маршала Фоша, сказанные при подписании Версальского договора в девятнадцатом, «это не мир, а перемирие на двадцать лет», и ведь даже срок угадал! Слишком унижена и обижена была Германия, так что не стоило и гадать, предполагая – немцы с этим не смирятся. А где вы видите сейчас подобные обиды?

– Я солдат, а не политик, – говорит Локвуд, – но слышал разговоры в кулуарах власти. Что кое-кто у нас считает, что вы, русские, получили кусок не по праву, в результате этой войны. Забрали себе больше половины Европы, о том больше болит голова у наших британских «кузенов» – даже смешно, всегда Англия получала выгоду от войны, даже когда сама непосредственно не участвовала, и вдруг такая катастрофа, два раза подряд! Однако думаю, что не раскрою секрета, что в Вашингтоне крайне негативно отнеслись к вашим успехам здесь, на Тихом океане! Простите, но мы считали эту войну своей, кровь Перл-Харбора взывала к мщению. И вдруг нам приходится обойтись с Японией недопустимо мягко – лишь затем, чтобы не допускать распространения в ней коммунизма. А Китай, который традиционно был нашей сферой влияния и крупнейшим рынком сбыта? Что вы ответите маршалу Чан Кай Ши, если он сейчас подойдет и спросит, когда русские уберут свои войска из Пекина, если военной необходимости в том уже нет? Или вы собираетесь коммунистических инсургентов поддержать? Простите, но это будет принято всеми державами крайне негативно! Мы, американцы, любим честную игру – по правилам, подобным тем, что были установлены на Вашингтонской конференции двадцать второго года!