– Здравствуйте, – произнес он равнодушно, увидев меня.

– Здравствуйте, – не менее безразлично ответила я, поднимаясь по ступеням.

Больше мы ничего друг другу не сказали.

Когда моя рука дотронулась до ручки двери, мне до ужаса захотелось обернуться назад и я, осознавая, что не должна этого делать, все же повернула голову.

Наши взгляды встретились.

36. Глава 35

Ярослав, опустив руки, в одной из которых держал сигарету, смотрел на меня не мигая: внимательно и спокойно, так, будто увидел первый раз в жизни, без вечной своей насмешки и желания по-детски уколоть. И я вдруг поняла, что все-таки он стал старше, и уже, наверное, больше не мальчишка.

Он на миг сомкнул ресницы. А у меня перед глазами вдруг вновь мелькнула странная картинка – поле, травы, заходящее яркое, режущее глаза солнце, захлебывающееся в красной пелене, и то ли мысль, то ли голос в голове: «Я отомщу за тебя»

И тотчас меня накрыла черная кипящая волна глубокой тоски. Чужой тоски и моей – одновременно.

Он хотел мне что-то сказать и было уже открыл рот, как вдруг послышался звонкий знакомый голос:

– Ярослав!

И к лестнице почти подбежала Полина.

Зарецкий моментально обернулся к ней. А я рывком открыла дверь и почти влетела в вестибюль.

Лекция прошла хорошо. Я с увлечением рассказывала о литературе эпохи средневековья, стараясь делать это более живо – все еще помнила слова студентов о том, что я веду лекции сухо и скучно (признаюсь, это задело меня сильнее, чем я думала). Время от времени я смотрела на Ярослава, занявшего место на пятом или шестом ряду. С одной стороны от него сидел Ван, внимательно слушающий и конспектирующий, а с другой – Полина, которая ничего не писала, а прожигала Ярослава взглядом. Он же, подперев щеку рукой, писал что-то и изредка переговаривался с девушкой.

Позади Полины сидел паренек, которого я помнила со времен практики в школе – Степан Вшивков. Как он попал на поток второго курса юрфака, да еще и вместе с Масловой, я понятия не имела, подозревала лишь, что их обеспеченные родители, которые, скорее всего, общались, как-то запихали своих детей на престижный факультет.

Всю лекцию Степа тыкал в Полину линейкой, а она то и дело оборачивалась и что-то шипела. Я же ни разу не сделала Вшивкову замечания – происходящее меня несколько веселило. И каждый раз, когда Маслова подпрыгивала, я на мгновение замолкала, чувствуя желание улыбнуться. В конце концов, к Вшивкову повернулись Зарецкий и Дейберт и сделали ему внушение. Оно подействовало, и парень переключился на сидевшую рядом с ним беловолосую Миру – ту странную девочку, которая «пошутила», встретив меня и Ярослава в кафе. Степа что-то ей говорил, а Мира опасливо поглядывала на него и предпочитала молчать.

В какой-то момент, когда пара закончилась и обрадованные студенты спешно собирали вещи, я, глядя на Зарецкого и Маслову, вдруг подумала, что они хорошо смотрятся вместе и из них получится (или уже получилась?) вполне неплохая пара. К тому же целуется Енот нежно и вроде бы как неплохо – так что ей повезло.

И я сама не поняла, почему вздохнула.

– Привет, – раздалось у меня за спиной, когда аудитория опустела, и я, вздрогнув, обернулась. На меня с широкой улыбкой на лице смотрел Вшивков. Он фактически не изменился со школы, только, кажется, стал еще выше. А улыбался так же обаятельно. И был все таким же назойливым.

– Неожиданная встреча, – сообщил он мне, сверкая глазами.

– Да, я тоже удивлена, – спокойно сообщила я. Отчего-то мне было приятно встретить этого мальчишку вновь. Хоть он и был раздолбаем, но сердце имел доброе. Добрые сердца подкупают.