Настала очередь возмутиться Дуняше.

– «Позволили!» Какая несправедливость! – воскликнула она и ударила в пол костылём.

А костыль-то оказался этого самого пассажира!

– Спасибо, это мой… – поблагодарил он, отбирая костыль. И продолжил. – Да, несправедливость. Начались Индейские Войны… Краснокожие сражались отчаянно, потрясая своих противников храбростью и военной смекалкой. Но силы были до того неравными, что…

– Что?! – не утерпел Мишка.

– Что теперь осталось очень мало индейцев… – горько вздохнул рассказчик. – Но я о другом. Благородный Следопыт был истинным другом краснокожих. Он жил среди них, и индейцы считали его своим братом. Сколько бы войска бледнолицых ни предлагали ему предать индейцев и перейти на их сторону, Следопыт не соглашался.

– Потому что он хотел, чтобы была справедливость – и индейцев не сгоняли с их земли? – подала голос Дуняша.

– Примерно так. У Следопыта был верный друг – индеец Большой Змей. Или, по-индейски, Чингачгук. Вместе они совершили много подвигов.

Следопыт… Это он – тот, кого не хватало Мишке в жизни! Ну конечно!

– И что он, Следопыт, делал-то? Чьи следы пытал? – Мишка подскочил вплотную и ловил каждое слово дядьки с костылём.

– А любые. – произнёс тот. – У него был очень острое зрение, поэтому индейцы дали ему за это ещё одно имя – Соколиный Глаз. Он безошибочно умел определить по следам, кто это прошёл, когда и куда. Стрелял без промаха – Следопытом восхищались и белые, и индейцы. И никогда, никогда не был предателем, сколько бы раз ни принуждали его к этому коварные бледнолицые. Вот эта книга.

Странный пассажир вытащил из своего большого саквояжа потрёпанную книгу.

Мишка, не спрашивая разрешения, выхватил её из рук рассказчика. И начал листать, в полумраке вглядываясь в мелкие буквы. Мать и Дуняша не узнавали Мишку…

Негромкий добрый голос интеллигентного пассажира утихомирил бучу в вагоне. Ни стрельбы уже не было слышно – оторвались, стало быть. Ни недовольных криков. Люди вновь уселись поудобнее и задремали.

Мишка с книжкой устроился на верхней полке, принялся читать, водя пальцем по строчкам – давно с буквами не общался, отвык. Но ведь захотелось, очень про Следопыта прочитать захотелось!

И теперь одна Дуняша, затаив дыхание, слушала рассказ таинственного пассажира.

– …Так мы играли в краснокожих и бледнолицых. В индейской традиции мы давали друг другу имена, которые рассказывали бы или о подвигах этого человека, или о его особенностях. У нас были Храбрый Орёл, Быстрый Мустанг… Следопытом был мой друг детства, Никита… Он считался самым зорким, отважным и ловким из всех нас. Чингачгук – Василий, не отставал от него.

– А вы?

– Я мне доставались роли коварных бледнолицых. Я имел мягкий характер, не мог отказать, да и надо же кому-то быть злодеями, иначе игры не получится… Но всеми фибрами души я желал оказаться благородным краснокожим, что боролись за свою независимость!

На верхней полке Мишка подскочил так, что крепко треснулся головой.

– И я хочу!

Но пассажир ничего на это не ответил и продолжал:

– Иногда мы менялись ролями. И я становился Следопытом! Гордость переполняла меня…

И пока он, прикрыв глаза ладонью, стал предаваться воспоминанием детства, Мишка, соскочив с полки, заявил сестре:

– Всё, теперь ты не узнаешь меня, Дуняша. Называй меня своим индейским братом Следопытом.

Сестра не стала возражать.

– Хорошо, брат Следопыт. Буду. А ты меня…

Но договорить она не успела. Загремели выстрелы. Поезд резко остановился. С полок и лавок посыпались люди.

– А-а-а, грабят! – раздался истошный женский крик.