– Я – стряпчий.

– Одно другому не мешает.

– Ну… возможно.

Снова молчание.

– Ты законник Коски?

– Был.

– Ха!

Острие убралось, оставив на коже болезненную точку. Очевидно, некие гадости, даже покинув тебя, способны оставить напоминание о себе, если пробыл с ними достаточно долго.

Человек прошел мимо Темпла. Здоровенная, черная, косматая фигура. Широкий нож поблескивал в кулаке. Сняв меч с пояса, он бросил его на одеяло, уселся рядом, скрестив ноги. Красные и желтые язычки пламени отражались от металлического глаза.

– Порой жизнь водит нас странными путями, не находишь?

– Кол Трясучка, – пробормотал Темпл, не зная – радоваться или печалиться.

Северянин потянулся и двумя пальцами прокрутил вертел. Жир капнул в огонь.

– Голодный?

– Это вопрос… – Темпл облизнулся. – Или приглашение?

– Тут больше, чем я могу съесть. Ты бы привел лошадь, пока она не сбежала. Да, шагай осторожно, – Трясучка кивнул в сторону леса. – Там овраг футов двадцать в глубину и быстрый ручей на дне.

Темпл привел лошадь, стреножил, расседлал и, оставив на спине сырой потник, отпустил искать пропитание. Грустное наблюдение, но голодный человек обычно не склонен заботиться о кормежке для других. Трясучка обрезал мясо с костей и ел с жестяной тарелки, накалывая ножом. Еще куски лежали на кусках коры по другую сторону от костра. Темпл упал перед ними на колени, как пред священным алтарем.

– Огромное спасибо… – Начав жевать, он закрыл глаза от удовольствия, наслаждаясь вкусом. – А я уже было думал, что умру здесь…

– А кто сказал, что ты не умрешь?

Поперхнувшись, Темпл мучительно закашлялся, а потом спросил, только чтобы нарушить томительную тишину:

– Ты здесь один?

– Я понял, что приношу несчастья спутникам.

– И не боишься духолюдов?

Северянин покачал головой.

– Я слышал, они перебили уйму народа в Дальней Стране.

– Когда придут убивать меня, услышу. – Трясучка отбросил тарелку и прилег, опираясь на один локоть. Изуродованное лицо скрывалось в темноте. – Человек может непрестанно обсираться, ожидая неприятностей, а смысл?

И правда…

– Ты все еще охотишься на девятипалого.

– Он убил моего брата.

– Мне жаль.

– А мне нет. Мой братец был редкостным дерьмом. Но родня есть родня.

– Не знаю… – Родственники Темпла редко задерживались в его жизни. Мать умерла, жена умерла, дочь умерла. – Я могу назвать родней разве что… – он хотел назвать имя Суфина, но понял, что тот тоже мертв, – Никомо Коску.

– По моему опыту, не самый безопасный человек, – проворчал Трясучка, сдерживая смех. – Лучше не иметь его за спиной.

– А откуда опыт?

– Нас обоих наняли, чтобы пришить кое-кого. В Стирии, лет десять назад, а то и больше. Балагура тоже. Ну, и еще нескольких. Палача. Отравителя.

– Если судить по именам – довольно веселая компания.

– Я не такой весельчак, каким кажусь. Дела пошли… – Трясучка осторожно потрогал шрам под металлическим глазом, – слегка наперекосяк.

– Дела идут наперекосяк почти всегда, если вмешивается Коска.

– Так случается даже без его участия.

– Но с ним чаще, – пробормотал Темпл, глядя в огонь. – Он и раньше особо ничем не заморачивался, а сейчас вообще плюет на все. Он стал хуже.

– Так бывает со всеми людьми.

– Нет, не со всеми.

– А! – Трясучка оскалился. – Ты один из тех мечтателей, о которых я слышал.

– Нет-нет, не из них. Я всегда стараюсь отыскать легкий путь.

– Весьма мудро. Я считаю, что, если ты надеешься на что-то, всегда получится наоборот. – Северянин неторопливо крутил кольцо на мизинце, камень вспыхивал алым, словно кровь. – Я тоже когда-то мечтал стать лучше, чем был.