Подскочив как ужаленная, Юцевич выскочила из кухни и помчалась в зал, к серванту с посудой. То были сервизы и наборы посуды, подаренные им с отцом еще на свадьбу. Доставала она их оттуда исключительно по большим праздникам. Даже в периоды длительных запоев мать никогда не позволяла собутыльникам ничего оттуда брать.

Мужчина уселся за стол и достал из кармана пачку сигарет «Астра».

– На-ка, Сашко, отведай моих любимых Погар. Кури, не бойся. Ты мужиком расти собрался али бабишкой какой, на передок слабой?

Он подмигнул, с хитрецой поглядывая на растерявшегося мальчишку.

– Конечно, мужиком… – промямлил Сашка, с интересом вертя в руках сигарету без фильтра.

Все дело было в том, что сбитый с толку пацан совершенно не знал с какой стороны ее нужно засовывать в рот. Помявшись еще немного и сообразив, что это не имеет большого значения, он осторожно сжал ее губами с одного конца.

– Молодца, – одобрил Колкин-старший и чиркнул спичкой о коробок.

Через час пьяные вдрызг супруги, не придумав ничего лучше, устроили безудержный разврат прямо на кухонном столе. А бедный Сашка, ведомый детским любопытством, затаив дыхание, подсматривал за ними в щелку неприкрытой до конца кухонной двери.

Все, что вытворяли тогда взрослые, было ему в диковинку: очень страшно, но интересно. Однако больше всего его поразило другое. Несмотря на все унижения, что испытывала в эти минуты его мать, выглядела она на удивление… счастливой.

«Женщины любят, когда ими командуют», – повторил он про себя первый отцовский урок.

Расположившись на водительском сиденье, Колкин-младший – а Александр, после трагической смерти матери, взял себе фамилию отца, – с огромным удовольствием жевал двойной гамбургер из ближайшего Макдональдса. Не теряя времени даром, он решил немного подкрепиться, совместив, так сказать, приятное с полезным. Сколько придется сидеть в засаде, он не знал.

Несчастная Катюша, так и не придя в себя полностью после произошедшего с ней в субботу кошмара, не придумав ничего лучшего, отправилась после трудового дня лечить расшатанные нервы бесцельным шатанием по магазинам. Осторожный маньяк решил вслед за ней пока не идти, хотя и горел огромным желанием это сделать. Вместо этого Александр занял выжидательную позицию в автомобиле на парковке.

Он отлично знал, что вход в «Мегу», ее коридоры и торговые залы на всех этажах, все кафешки, бары и даже технические помещения – все просматривалось камерами наблюдения службы охраны. Следовательно, если бы Катя обнаружила слежку, то, изъяв записи с камер, сотрудникам уголовного розыска не составило бы большого труда быстро его вычислить со всеми вытекающими последствиями. Особенно учитывая столь яркую примету – высоченный, под два метра, рост.

И хотя «баскетболистов», как в шутку он называл стропил наподобие себя, в Москве хватало с избытком, вопрос поиска людей с такой приметой значительно упрощался. Но самое главное, его фото наверняка бы попало на контроль в службу безопасности метрополитена, а вот это уже полный крах всей задумки. Без ежедневных поездок в метро – на одной только машине – в стоящей в бесконечных пробках столице, он долго е продержится. Сорвавшись во время очередного эпизода неизбежной депрессии, он наверняка натворит фатальных ошибок и попадется в лапы к ментам.

Но думать сейчас об этом он не хотел: куда больше его интересовала новая рабыня. В том, что Катя выйдет из «Меги» через центральный вход, Колкин ничуть не сомневался – это был кратчайший путь к ближайшей автобусной остановке. К тому же, как обмолвилась она в ночь их знакомства, личного транспорта у нее не было, впрочем, как и водительских прав тоже.